Жанр ужасов на постсоветском пространстве то и дело ширится. Так, наши читатели уже знакомы со сборником украинского сплаттерпанка «Свиньи», а в этом выпуске DARKER представляет учредителей не менее интересного проекта-антологии — «Лавка ужасов». Ребята готовятся выпустить на свет уже второй том рассказов, прошедших суровый отбор. К слову, через который прошли и такие мастодонты «Самой страшной книги», как Владимир Кузнецов и Максим Кабир. О жанре, о проекте, о любви ко всему темному, о хороших книгах и фильмах — в новом интервью Максима Деккера.

Итак, ребята, начнем, как говорят в море, с фамилиризейшена. Расскажите о себе.

Валентин Москивец: Всем привет, меня зовут Валик. Пышной биографией не обладаю, о себе говорю с неохотой. Работаю поваром, люблю видеоигры, пиво и девушку. А, ну и ужасы люблю в любых проявлениях (кто их тут не любит).

Андрей Лозинский: Студент, программист, проживаю в городе Ивано-Франковске. Мараю бумагу в основном малой прозой, на большую пока терпения не достает. Пробовал свои силы в фэнтези, в детективе, но хоррор — самое близкое по духу.

Димка Ужасный: Не спрашивайте, почему ДимКа и почему Ужасный. Так уж повелось. Мужчина, белый, пошел четвертый десяток. Пишу прозу, зачастую — «темного» сорта. Я из Одессы, я просто бухаю. Город наш не только красивый, веселый и находчивый, но также, с другой стороны, мрачный, опутанный мистикой, зловещим, славен ужасными, загадочными историческими происшествиями и персонажами. Как ни странно, писать об Одессе я пока не решаюсь, хотя материала — огромное количество. Может, когда-нибудь дам начало серии «Темная Одесса», не все ж Питеру в этой стезе единоправить.

Дмитрий Пискорский: Меня зовут Дима Пискорский. Я живу в городе Кривой Рог, иногда пишу и издаю книги. В основном работаю в жанре неонуар. Думаю, это как-то связано с красотами и атмосферой моего города. Но это не точно.

Валентин Москвивец

Андрей Лозинский

Все вы разные в плане политических взглядов, места проживания, вкусов. Но вас объединяет одно — любовь и интерес к «темному жанру». И как раз это «одно» стало катализатором для того, чтобы собраться и творить общее дело, я прав? Расскажите об этом подробнее.

В. М.: Отчасти ты прав. Мы все любим хорроры, но объединила нас не любовь к жанру, а скорее его отсутствие в Украине. Была б у нас развита культура мрачного и потустороннего, хотя бы как у вас в России, мы бы вряд ли собрались и создали «Лавку ужасов» в ее нынешнем виде. На момент же основания проекта среднестатистический украинский любитель Стивена Кинга даже не слышал о других, более значимых именах в жанре. Вот эту печальку мы и хотели исправить.

А. Л.: Началось все лет в двенадцать, когда в руки мне попал диск со скачанной онлайн-библиотекой художественной литературы. Тогда Кинг только появился в Украине, вышел, кажется, его «Мобильник», и, как запретный плод, манил дитё кровавой обложкой и интригующим синопсисом. Родители, представляя, что это за писатель, конечно, не купили мне книгу, но я, подхваченный волной его растущей популярности в Украине, нашел целый кладезь Королевского творчества в электронной библиотеке на том самом диске. Сидел денно и нощно, зачитываясь ужасами. Не думал тогда, что литература может вызывать такие эмоции. Потом читал разное, но постоянно возвращался к хоррору, уже потихоньку пробуя писать что-то мистическое, брать участие в первых хоррор-конкурсах. В 2016-м случайно в ВК наткнулся на хоррор-сообщество, которое, в силу подготовки сборника, не успевало вести тематический паблик. Предложил свою помощь.

Д. У.: Сколько себя помню, увлекаюсь ужасами. Любое дитя 90-х подтвердит, что этого добра было навалом, волна зарубежного кино и литературы, что хлынула после развала Союза, свой отпечаток наложила на многих, а кто-то из нее не выплыл. Как я, например. Поэтому вполне логично, что круг общения был специфическим, и само собой, что, в конце концов, все должно было вылиться в какое-нибудь комьюнити. Поначалу я только косвенно поддерживал администраторов украинской группы Стивена Кинга, но в силу общительности зарекомендовал себя как некто, имеющий отношение к жанру ужасов вообще. И вот однажды в личку постучался Валик, и завертелось.

Д. П.: Я присоединился к коллективу последним. Скорее всего, парни ко мне «присматривались», но когда поняли, что я не пью зеленый чай за томиком Мандельштама, то костяк «Крамнички» сформировался окончательно.

Димка Ужасный

Дмитрий Пискорский

Обществу поклонников всего жуткого и страшного ваше сообщество в соцсетях известно не только как площадка, посвященная антологии «Лавка ужасов», но и как своего популяризатора хоррора украинского разлива. Считаете ли вы себя популяризаторами в той или иной мере?

В. М.: Скорее нет, чем да. Изначально я видел этот проект как место, где заинтересованные люди могли бы почитать рецензии, посмотреть короткометражки, пообсуждать новости в мире хоррора на украинском языке. Ключевое слово здесь — заинтересованные. У меня никогда не было цели привить интерес к ужасам общей массе людей. Но после знакомства с Димкой Ужасным «Лавка ужасов» обрела иную форму, из микрофорума в социальных сетях она превратилась в литературную площадку со своим продуктом. Тогда и начали подтягиваться ребята, далекие от жанра, но их меньшинство, так что о популяризаторстве я бы не заикался.

А. Л.: Мы делаем то, что нам нравится, и оно нравится людям. У нас получается качественно, потому что мы сами фанаты своего дела. А то, что сделано с душой — всегда привлекает внимание. Мы — связующее звено между ратью хороших, но увы, неизвестных массам украинских (и не только) авторов и теми самыми массами, привыкшими считать, что украинский автор не может написать ничего хорошего. Одним мы даем аудиторию, другим — открываем глаза.

Д. У.: На самом деле, первый сборник был результатом того, что нам стало мало просто постить новости и картинки. Захотелось чего-то материального как подтверждения серьезности нашей деятельности по популяризации жанра. Действительно, подобным в Украине занимается мизерное количество людей, и то они почти все где-то в загашнике, в своем уютненьком мирке, окруженные десятком последователей. Хвастаться не буду, но мы действительно одни из первых (не первые, конечно), кто понес литературу ужасов украинского разлива в массы, предложил читателю продукт, за который тот рискнул заплатить. И не прогадали, первый тираж разлетелся полностью. Что это значит? Спрос есть.

Д. П.: В Украине не так много подобных проектов, чтобы сейчас кокетничать и скромничать. В любом случае, мы делаем не только правильные, но и полезные вещи.

Недавно вы объявили результаты отбора во второй том. Каждый из вас был судьей, вы ожесточенно бились (надеюсь, не на кулаках и колюще-режущих) за каждого «любимца», шли на компромиссы… Так вот, а чем вы руководствовались во время такого рода прений? Только давайте забудем о канонах, вроде качества, и «вкусовщине», и взглянем на этот момент с ракурса жанровой принадлежности. Понимаю, «разговоры о чистоте жанра отдают чем-то нацистским» (с), но все-таки, что вы об этом расскажете, ребят?

В. М.: Я люблю и уважаю классику, но при выборе рассказов в антологию отдаю предпочтение, так сказать, мутантам от мира хоррора. Все в этом мире должно развиваться, смешение жанров — неизбежный литературный процесс. Попробую лаконично объяснить на грубоватом примере: если в одном произведении главный герой сражается с обезумевшим искусственным интеллектом, а в другом с толпой зомби, то я выберу первое.

А. Л.: О чистоте жанра речь не шла, эксперименты, интересные симбиозы жанров даже приветствовались. Другое дело, если рассказ имеет мало общего вообще с темной литературой, или не может ни испугать, ни взбудоражить, ни зацепить, ни даже толком заинтересовать. А если ко всему прочему он еще и плохо написан… Такие рассказы мы отсеивали еще в первом туре. Во втором уже разгорались дискуссии. Без вкусовщины, конечно, не обошлось, но ни одно решение о судьбе рассказа не было единоличным.

Д. У.: О канонах, конечно, забывать не стоит. Как бы ни хотелось избавиться от слова «вкусовщина», она всегда будет присутствовать при подобного рода выборе. Но помимо всего, мы как юные бизнесмены также ориентируемся на потенциальную продаваемость сборника. Рассказ должен привлекать не только ценителей жанра, но и рядового читателя, для которого жанр незнаком, но который не прочь с ним подружиться. Поэтому особо «вирдовские», произведения, замудреные, испещренные аллюзиями, аналогиями, ссылками и намеками на канонические вещи или архетипы проигрывают обычной истории — интересной, качественной, доступной. Читатель хочет удовольствия, а не сломанных мозгов. Поэтому да, мы продались в первую очередь обращаем внимание на мастерство рассказчика, а потом уже на остальные, факультативные вещи.

Д. П.: Для меня в рассказе любого жанра важны лишь четыре вещи:

1) оригинальность идеи;

2) интересные живые персонажи;

3) качество диалогов;

4) общая атмосфера.

К сожалению, далеко не все достойные рассказы соответствовали всем этим критериям. И поэтому многие хорошие авторы проиграли в схватке с писателями на уровень выше. Другими словами, мы отбирали лучших.

Понятие «жанр» в современном мире имеет такое, кхм, свойство, как биполярность. Если смотреть не со сторон биологии и психиатрии, то для вас жанровая принадлежность имеет характер условный или больше конкретный?

Д. У.: Отвечать будет Александр Друзь Валентин Москивец, я плохо плаваю в жанровых тонкостях, так же, кстати, и в музыке.

В. М.: Я приверженец теории о том, что ничего в искусстве не должно существовать в строго ограниченных рамках и вообще пора уничтожить такое понятие, как жанр. Хоррор — это самый предсказуемый и заклишированный участок литературы/кино/игр, который в чистом своем виде не несет ничего, кроме скуки. В наше время ужасы не исполняют свое предназначение, они не пугают, не щекочут нервы и не пробуждают в нас животные инстинкты. Современный человек ко всему привык и способен читать задумки автора наперед. А теперь представь, полноценные жанры превращаются в части пазла, отдельные элементы общей истории. Жутковато будет увидеть в (условно) любовной мелодраме жертвоприношения и расчлененку, не правда ли? Когда невозможно будет отнести произведение к какому-либо жанру, тогда-то человек и будет растерян, что на руку современным хоррормейстерам.

А. Л.: Хоррор должен быть хоррором. Когда читатель берет в руки книгу именно темного жанра, он ожидает получить от нее конкретные эмоции. В деталях могут быть расхождения, писатель может использовать разные инструменты, но цели у него должны быть определенные — увлечь, вызвать дрожь, напугать.

Д. П.: Жанровая принадлежность имеет прямое отношение к названию альманаха — «Крамничка жахіть». Мы, как и читатели, хотим, чтобы нас в первую очередь напугали. Негативная гнетущая эмоция — вот, чего мы ждем от авторов. Все остальное — второстепенно. Но призраками, ведьмами да зомби уже никого не испугаешь, поэтому критерии отбора упирались в оригинальность идеи и подачу ее читателю.

 

Поговорили об общем, теперь о главном, даже поностальгируем чуть-чуть. Откуда взялась идея для первого отбора? Где искали поддержки, средства, художников?

В. М.: С моей стороны, все до боли прозаично. Решили выпустить книгу потому что, почему бы и нет. Все, кто работал над первым сборником — друзья и родные. Может, Димка помнит больше (смеюсь).

Д. У.: Первый сборник Валик, как идейный вдохновитель, оплачивал из своего кармана. Иллюстрации нам рисовала за еду девочка Марина Демянюк, а рисунок для обложки мы нагло выклянчили у Сергея Крикуна, которого, думаю, представлять лишний раз не нужно. Сделанная в олдскульном стиле, она, считай, стала визитной карточкой сборника, хотя, признаюсь, трешовых рассказов в нем не особо и много. Все авторы разноплановые, поэтому получилась этакая солянка, в целом дающая неплохое послевкусие. Хотя, признаюсь, сборник я так до сих пор и не читал, настолько меня истощила вычитка рассказов. Да, корректура, редактура, верстка — все это легло на наши плечи.

А. Л.: На момент первого отбора я еще не был в команде. Тогда пытался пробиться в сборник как автор, но снялся с конкурса, потому что рассказ прошел в другую антологию. Оказалось, зря: парни уже готовы были брать мое творение. Ну ничего, сейчас наверстал упущенное с избытком.

 

В сравнении с первым отбором второй вышел посильнее. Новые авторы, даже мастодонты СНГ-шной хоррор-литературы не постеснялись заскочить на праздник (Максим Кабир, Владимир Кузнецов, Владимир Козлов, Виктор Глебов). Когда ждать выхода сборника и ожидает ли читателей и поклонников какой-то сюрприз?

В. М.: Второй том выйдет, скорее всего, в январе-феврале. Не привыкли мы спешить, предпочитаем делать дольше, но качественней. Что касается сюрпризов, то у меня есть маленький подарок для всех, кто сделает предзаказ книги. Только тссс =)

А. Л.: Будет много интересностей и вкусностей. Это уже совсем другое кино, level up по сравнению с первой КЖ. Мы хотим выпустить качественный продукт, вкладываем душу, поэтому не торопимся. В данном аспекте мы перфекционисты.

Д. У.: Любой первенец несет на себе тяжкое бремя — с ним сравнивают. Первый сборник вышел удачным, об этом говорят и наши скромные вкусы, и мнение большинства читателей. Если кому и не понравилось — мы об этом не знаем. Были замечания по отдельным рассказам, но в целом сборник оценили позитивно. Наша задача — второй сделать лучше, крепче, интереснее. Действительно, этому должны поспособствовать авторы, чьи имена более-менее известны в тусовке, не скроем, что многих мы приглашали лично. Названные тобой авторы — завсегдатаи DARKER, но кроме всего — это авторы украинские (кроме В. Глебова) и нам особо приятно, что мы начинаем обращать внимание соотечественников на свои проекты и формируем в Украине свой хоррор-контингент. Читатели не будут знать о том, что рядом с ними живут талантливые люди, если те будут творить только на зарубежных площадках.

Д.П.: Сюрпризы будут. Но на то они и сюрпризы — пока рано вскрывать карты. Никто не любит спойлеров.

Валентин, раз уж заговорили об авторах со стороны… В этом году вы еще стали кооперировать с журналом «СТОС», который и сам проводит классные отборы. Конечно, связи — это и пиар, и идеи. А вот есть в планах на следующий отбор с кем-то еще скооперироваться? Например, с тем же DARKER, Михаилом Парфеновым (отцом-основателем «Самой страшной книги») или, может, украинским издательством «Видавництво Жупанського». А то что-то говорили они о хорроре, а самого хоррора — кот наплакал.

В. М.: Боюсь кого-то разочаровать, но на третью книгу не будет отбора, к которому все так привыкли. Мы с ребятами уже давно хотели устроить небольшой литературный перфоманс, а для этого нужны проверенные в боях авторы. На данный момент у «Лавки ужасов» есть все ресурсы для реализации нашей задумки, поэтому будем работать только с приглашенными писателями. Не спешите кидать в нас камни, это будет круто.

 

Валентин, а как вообще ты встал за штурвал такого проекта? Составитель, отец-основатель — титул, который не может не быть поводом для гордости. Это ребята демократически определили как лидера или ты сам узурпировал власть?

В. М.: Да ладно тебе, ни о каком лидерстве не идет и речи. В нашей команде сейчас четыре человека и каждый обладает равными правами. Подумаешь, создал паблик во ВКонтакте. Не велика заслуга.

 

Так, ребят, теперь к вам обращусь. Вы пишете прозу, кто-то где-то публиковался, и «КЖ2» не стал исключением. Как вы обратились к такому ремеслу, как писательство? Ну и пару слов о своих рассказах было бы интересно услышать, конечно.

А. Л.: Сочинять истории начал где-то лет в одиннадцать, не знал, куда пристроить свою буйную фантазию и начал выливать ее на бумагу. Писал сказки, писал детективы, писал стихи — что только не писал. 2015-й стал для меня удачным: первое участие в конкурсе хоррор-миниатюр (2666 символов на рассказ, hell yeah), успех, первая публикация и сразу же гнилой помидор в рецензии от незнакомого еще тогда Димки Ужасного. Тем не менее, это было воодушевляюще, и последующие неудачи в конкурсах я воспринимал уже как вызов. Тогда же немного ударился в экстрим, смотрел, насколько сильно я смогу затянуть «тумблеры жести», не поломав при этом сюжет рассказа. Скажу, что по ощущениям крутить еще есть куда

Д. У.: Я всегда что-то писал, в основном «для своих». На публику впервые решился показаться в году так 2015-м, и результаты меня взбодрили. Понял, что надо тренироваться, развиваться, писал уже целенаправленно, ориентируясь на ту или иную публику, брал участие в конкурсах, иногда занимал призовые места и даже пару раз был опубликован. Но это все равно происходит не на должном уровне; времени и усилий для серьезного размаха всегда нет, поэтому пока я только балуюсь. Как будет дальше — неизвестно. Жизнь диктует свои правила, а я не Стивен Кинг, чтоб ночью писать, ночью я хочу спать. Касательно рассказа, который взяли вне конкурса во второй том, могу сказать, что он был написан для ССК-2018, получил свое ведро помоев и был тщательно переделан. Один из отзывов («Хороший язык был испорчен бредовым сюжетом») дал мне понять, что не нужно его выбрасывать на свалку, а стоит привести в надлежащий вид. Я предложил ребятам новую версию, и те одобрили. Согласитесь, пихать рассказ в конкурс, чтоб участвовать наряду со всеми было бы глупо, учитывая, что я нахожусь в жюри. Мы сообща решили выделить для сборника по рассказу (кроме Валика, он пока не созрел). С одной стороны, это было обусловлено следующим: а) Почему бы и нет? Наша песочница — наши правила. Может, кому-то покажется такое решение несправедливым, но мы подошли к публикации со всей серьезностью, и сообща решили, что рассказы достойны сборника. Есть ли правда в наших словах — скажете потом; б) сборнику не хватает остроты. И, конечно же, пресловутых канонов. Украинский хоррор довольно размыт сюжетно, авторы пока не видят ориентиров. Две трети присланных рассказов написаны в жанре лайтовой мистики, или же, напротив, писатели пытаются эпатировать неестественными кровавыми сценами. Не стоит делать из этих слов вывод, что мы считаем себя перцами-знатоками, ни в коем случае. Просто мы, админы, кроме того, что немножко пишем, еще немножко и читаем, зарубежный хоррор в том числе, а также играем на российских площадках, где ребята уровнем повыше. Есть с чем сравнить, на самом деле. Я буквально вчера сошел с гонки в «Чертовой дюжине 2017», где перечитал уйму рассказов. Большинство на голову выше того, что присылали нам в «КЖ2», как бы обидно это ни звучало. Я стараюсь быть объективным. Поэтому нам, повторюсь, вдвойне важно завлекать украинских авторов в свою тусовку. А то, что проектом интересуются и российские авторы, подтверждает, что мы на правильном пути развития.

Д. П.: Я рос во времена, когда Интернет был роскошью, так что делать особо нечего было. Я много читал, и в какой-то момент подумал, что смогу так же, как Кинг и Маккаммон. К счастью, это было заблуждением.

 

Валик, а ты чего-то не пишешь? Не думал попробовать себя в таком деле?

В. М.: Думал и даже пробовал. Моя главная проблема — реализовать все, что я задумал. Так сказать, облепить скелет мясом. У меня есть готовые рассказы, но я не считаю их достойными внимания, сырой продукт. Плохой литературы и так навалом, зачем усугублять ситуацию?

 

Дим, у себя в городе, да и думаю, не только, ты уже довольно популярный автор. Участвовал в различных отборах, издал свой сборник и на пару с Денисом Овсяником выпустил дуалистическую книгу повестей «Линия шквала». Что не менее интересно — ты сторонник самиздата. На Западе в сфере «независимого авторства» уже есть свои фишки, свои короли и королевы, свои графоманы и таланты. А что расскажешь про отечественный самиздат?

Д. П.: Отечественный самиздат — это нечто странное, страшное, но местами прекрасное. К сожалению, не каждый молодой автор понимает, что качество стоит времени и денег. Поэтому картина печальна. Мы видим абсолютно безвкусные книги в плане оформления. Вдобавок многие писатели не считают нужным оплачивать работу редактора. А это огромная оИШКБа. Но мы будем надеяться, как завещал нам Энди Дюфрейн.

 

Ребят, помимо украинского вы так же пишете на русском, и помню, и в ССК участвовали, и на эту «Чертову дюжину» нагрянули с чем-то эпатажным, по вашим словам. Каковы ваши впечатления о конкурсах, в которых участвовали? Есть результаты? Планируете ли дальше конкурировать за место под солнцем?

Д. У.: Не сказал бы, что к нашему рассказу применимо слово «эпатаж», только не из наших уст. Я бы скорее назвал этот рассказ странным. Диким. В финал мы не прошли, поэтому можно снять маски. «Гречишный, липовый, кровавый» был первой работой в соавторстве, как у меня, так и у Андрея. Я играю с 2015 года, только в прошлом году впервые вышел во второй тур и надеялся идти выше. Но время, опять же, лень, бытовуха съедает сроки начали гореть. Поэтому, не желая пропускать конкурс, я предложил Андрею сбацать что-то совместное. Идея, к слову, его. Долбодед (с) — его выдумка, которую я наделил характером. И это не пародия на Ливера (впервые узнал о нем из комментариев), а вполне себе продукт совместной фантазии. Рад, что многие заценили. Мы много выводов для себя сделали, в следующем году, возможно, сыграем сольно, но и в соавторстве тоже, наверняка. Интересный опыт.

А. Л.: Да, это было весело. Времени было очень мало, я не привык писать в таком темпе, поэтому за мой местами корявый русский мы нехило отхватили на конкурсе. Но кое-кому понравилось, засветились в полуфинале и это хорошо. Текст, к слову, причешем, долбодед еще кого-нибудь порадует. Ранее я принимал участие в отборе на ССК-2018, впечатления об обоих конкурсах самые позитивные. Организация на высоте. Учимся, пора и у нас устраивать что-то такое же масштабное.

Интервью подходит к концу. Все живы? Ну так вот, давайте немного отодвинем занавес: какие у вас планы на будущее относительно «Крамнычки»? Будут какие-то нововведения, сюрпризы?

В. М.: В последнее время увлекся программированием, подумываю собрать команду и перейти в другую плоскость — геймдев. Считаю, что это идеальное поле для симбиоза жанров. Но опять же, это всего лишь увлечение, если не реализую идею идеально, то упоминание про игру останется только в этом интервью и Алексей Мельник не напишет на нее рецензию (смеюсь).

А. Л.: Будущее туманно (с) Так или иначе, проект не будет стоять на месте, он будет развиваться и трансформироваться, вслед за нашим видением. Ждите новостей

Д. У.: Сложно сказать. Жизь, вася, це така штука, якой вася не каждый ее поймет. Время покажет. В любом случае хоррор — это на всю жизнь.

Д. П.: Мы стараемся придерживаться заданного формата, но делать важные шаги в развитии франшизы. Так что, это как раз тот случай, когда сиквел всегда будет лучше оригинала.

 

Ну и блицкриг на прощание. Топ-5 фильмов и книг, просмотренных и прочитанных в этом году.

В. М.: Так-с. Топ-5 фильмов за год:

1. «Малыш на драйве»;

2. «Логан»;

3. «мама!»;

4. «Видеодром»;

5. «Нефть».

Топ-5 книг:

1. Курт Воннегут «Бойня номер 5»;

2. Чак Паланик «Колыбельная»;

3. Филип Дик «Человек в высоком замке»;

4. Судзуки Кодзи «Звонок» (1, 2);

5. Клайв Баркер «Книга Демона».

А. Л.: Разножанровый список у меня, поэтому просто последнее из прочитанного, которое очень «зашло».

1) Дэн Симмонс «Террор»;

2) Артур Кларк «2001: Космическая одиссея»;

3) Патрик Макграт «Паук»;

4) Ирвин Уэлш «Кошмары аиста Марабу»;

5) Джон Дуглас, Марк Олшейкер «Охотник за разумом».

И кино, также не по местам:

1) «Бегущий по лезвию 2049», реж. Дени Вильнёв (2017);

2) «Ветреная река», реж. Тейлор Шеридан (2017);

3) «Преследователь», реж. На Хон-джин (2008);

4) «Ла-Ла Ленд», реж. Демьен Шаззел (2016);

5) «Я видел дьявола», реж. Ким Чжи Ун (2010).

Д. У.: Сложно, очень сложно. Назову первые пять, пришедшие на ум.

Фильмы:

1. «Оно» (2017);

2. «мама!» (2017);

3. «Демон внутри» (2016);

4. «Дверь» (2009);

5. «Связь» (2012).

Книги:

1. «Песни мертвых детей» Т. Литт;

2. «Не оглядывайся и молчи» М. Кидрук;

3. «Кысь» Т. Толстая;

4. «Собрание сочинений» А. Бирс;

5. «Молчание ягнят» Т. Харрис.

Д. П.:

Фильмы:

1. «Сквозь снег»;

2. «Охотник за разумом» (сериал);

3. «Оно»;

4. «1922»;

5. «Логан».

Книги:

1. Уоллес, Гальперин «Любовь и смерть. Убийство Курта Кобейна»;

2. Р. Маккаммон «Ваал»;

3. Ч. Паланик «Колыбельная»;

4. К. Кизи «Над кукушкиным гнездом»;

5. А. Ракитин «Перевал Дятлова».

 

Всем спасибо!

---

В оформлении интервью использованы скетчи ко второму тому «Лавки кошмаров».