Шкурки / Pelts

США, 2006

Жанр: ужасы, триллер

Режиссер: Дарио Ардженто

Сценарий: Мик Гаррис, Мэтт Винни

В ролях: Мит Лоаф, Линк Бэйкер, Эмилио Салитуро, Джон Сэксон, Эллис Лью

Похожие фильмы:

• «Байки из склепа» (1989 – 1996, сериал)

Телесериал «Мастера ужасов» появился в то время, когда завершилась хоррор-антология «Байки из склепа» (в 2002 году вышел последний полнометражный фильм франшизы «Ритуал»). Мик Гаррис, создатель проекта, руководствовался не только дружескими чувствами (сериал вырос из регулярных встреч за ужином известных хоррормейкеров), но и коммерческим расчетом, ведь, как показали «Байки из склепа», аудитория любит хоррор-антологии, свободные от телевизионной цензуры. «Мастера ужасов» вышли на кабельном канале «Showtime» и выдержали два сезона. Среди режиссеров отметились как настоящие мастера жанра, так и талантливая молодежь вроде Брэда Андерсона и Роба Шмидта. В свое время сериал издавался на DVD как целиком, так и по частям, благо каждая новелла имела продолжительность 50-60 минут. Учитывая также, что в телесериале нет сквозного сюжета, это дает право рассматривать их по отдельности.

«Шкурки» — работа из второго сезона классика итальянского хоррора Дарио Ардженто, ранее снявшего новеллу «Дженифер». Итальянский мастер прославился своими джалло 1970-1980-х гг. и, в отличие от многих других итальянских хоррормейкеров, как режиссер почти не обращался к мистике. В случае «Шкурок» перед нами мистика в квадрате, поскольку никаких монстров или маньяков тут нет. Сюжетом новеллы стал одноименный рассказ Ф. П. Уилсона, затрагивающий важную экологическую и нравственную проблему убийства животных ради меха. Проклятые шкурки енотов воздействуют на разум человека, заставляя его убивать себя, причем теми способами, которыми люди убивают самих енотов.

С годами Дарио Ардженто отошел от саспенса в сторону кроваво-эротического действия. Таковы новелла «Дженифер» и последующая «Мать слез», вот и «Шкурки» ничуть не выбиваются из этого ряда. Главный герой в исполнении Мита Лоафа — настоящее животное, ненасытное до денег и секса. Его подружка, танцовщица, мечтающая стать моделью, подбивает героя сшить из дивной красоты шкурок, которые он забрал у местных браконьеров, шубу, чтобы презентовать ее на выставке мехов. Однако все, кто притрагивается к шкуркам, погибают, причем Ардженто использует необычный прием — сначала полиция находит тела, а затем нам показывают, как именно умерли люди. Спецэффекты опытного мастера Грегори Никотеро хороши, но все же едва ли сцены насилия вызовут оторопь у подготовленного зрителя. Как минимум, любая часть «Пилы» даст сто очков вперед «Шкуркам». Хотя в садистской фантазии ряду сцен новеллы Дарио Ардженто не откажешь, но этим второй сезон вообще выделялся на фоне первого.

Что касается экологического подтекста, бывшего изюминкой повествования в литературном оригинале, то в экранизации тема защиты окружающей среды уходит на второй план, пасуя перед сценами насилия и животной сущностью персонажа Лоафа. Он орет на своих работников, грубо ведет себя с нравящейся ему танцовщицей и буквально готов на любую низость, чтобы получить как можно больше денег. Ардженто словно говорит, что человек — это такое же животное, которое прячет свою звериную сущность под одеждами благопристойности и хороших манер. Финальный демарш героя Лоафа, «снимающего» с себя свою «шкурку», свидетельствует не только о жестокой мести неупокоенных душ енотов своему мучителю, но и об окончательном «освобождении» от уз человечности. Персонаж Лоафа в буквальном смысле уподобился дикому зверю и нашел свой звериный конец.

Не секрет, что позднее творчество Дарио Ардженто значительно уступает раннему. «Шкурки» едва ли могут претендовать на событие в жанре, однако это крепкая, профессиональная работа, которая особенно выигрывает в сравнении с новым триллером маэстро. В «Шкурках» Ардженто не стесняется снимать кроваво, неэстетично, открывая перед зрителями двери безграничного телесного ужаса, чтобы, на контрасте с натурализмом, подчеркнуть естественную красоту шкур енотов и вообще всего окружающего мира. Зачем же нужно насилие в таком красивом мире? Эта мысль для позднего Ардженто вышла почти философской.