Рита впервые увидела хищника после семи дней блужданий по району. Она двигалась по спирали, всё больше удаляясь от своего дома с каждым поворотом, с каждой однотипной аркой очередного спальника. По пути она не обошла вниманием ни одну детскую площадку, побывав даже на самых мелких, неловко зажатых между автомобильными стоянками и глухими стенами.

Коленька пронзительно, по-заячьи визжал при виде очередных горок и песочниц, очевидно, чувствуя себя первооткрывателем новых земель. Дома ребенку было отчаянно скучно: телевизор не работал, потому что отключили электричество, и время сна наступало настолько рано, что мальчик не успевал истратить накопленную энергию. Поэтому с раннего утра и почти до сумерек они проводили в поисках новых мест для разрядки. По крайней мере, таково было объяснение на случай расспросов.

Они задерживались на детских площадках, но не настолько, чтобы успеть примелькаться локальным мамочкам и старушкам. И всё же несколько местных особей успели с ней "зазнакомиться", буднично засоряя ей уши порциями банальностей и нескромных вопросов. Она каждый раз представлялась Ритой, рассудив, что разумнее будет называться настоящим именем на случай будущих проверок. Покидая очередной такой гадюшник наигранно счастливых мамочек, Рита представляла, как их усталые взгляды сверлят её спину. Словно эти клуши каким-то шестым чувством предчувствовали её будущую свободу и завидовали смелости.

Порой уличные знакомства оказывались полезны. Случалось, что какая-нибудь старушка угощала ребенка домашними пирожками или мороженым. Жадный до редкого на их столе сладкого, Коленька пожирал всё без остатка, и Рита ненавидела себя за чувство обиды, что никто не угостил и её. К несчастью, все мужчины сторонились девушки «с прицепом». Будь она одна и в своём любимом топике да клубе, ситуация была бы другой.

Однажды судьба подкинула настоящий подарок — кто-то отмечал день рождения ребенка прямо во дворе дома с аниматорами, музыкой, шарами и всем полагающимся. Рады были любым детям, которые вышли гулять в этот день. Надо отметить, двор был «зажиточный», огороженный высоким забором, и случайных детей там не водилось. Рите пришлось проскочить в него за чьей-то дорогой иномаркой.

К счастью, Коленьку на празднике приняли как своего, и он подолгу носился с местной детворой, пил сок и объедался сладостями. Для Риты этот случай был настоящим спасением, потому что врать и просить кипяток у соседей с каждым днём становилось всё невыносимее: «Ой, спасибо вам огромное. Всё никак руки не доходят купить новый чайник, а плиту привезут лишь в конце месяца.» Особо невыносимы были их участливые, полные скрытого укора глаза. Такие похожие на глаза матери.

"Вот помру я, как будешь выкручиваться? Алиментов тебе не хватит, делай что-нибудь" — говорила она. Даже теперь, сокрытая гробовой доской, она корила её за всё подряд. Особенно за так называемую "диету" ребенка.

Несмотря на постоянный голод, Коленька не сильно жаловал дешевую лапшу, которой она загодя затарилась в самом «бюджетном» супермаркете. Ну хоть бабушкину еду перестал вспоминать. Поэтому, оказавшись на празднике, Рита впервые нарушила своё правило и позволила себе прекратить поиски и остаться на закрытой площадке почти до темноты. Именно тогда она и заметила хищника. Он сидел на лавке через дорогу, на краю следующего двора, который Рита планировала посетить позднее.

Хищник кормил голубей.

Занятие, годящееся больше для стариков, а он им явно не был. От силы сорока-пяти лет отроду, он был именно таким, каким Рита его себе представляла. Высокий и угловатый, согнутый в шее и спине, как притаившийся зверь. Вместо звериных пятен и полос, он сливался с окружающим миром твидовым пиджаком по погоде и мягкой кепкой таксёркой. Огромными ладонями, словно созданными чтобы хватать и не отпускать, он щедро разбрасывал семечки шныряющим у его ног птицам. Закатное солнце застряло в стёклах его широких очков, пряча глаза, но Рита знала, что их взгляд смотрит мимо. Мимо птиц и прохожих, мимо машин и забора, мимо аниматоров и тайком напивавшихся родителей. Хищник видел лишь верещавшее стадо детей, ощупывая его глазами, проверяя, выискивая слабых...

- Мама! Меня Рома обижает! - Коля вовремя прервал её завороженное наблюдение. Ещё немного, и хищник заметил бы непрошеное внимание.

- Рома это который?

Естественно, Ромой оказался виновник торжества.

- Ну, это его день рождения, так что не наглей и попроси больше так не делать. Уверена, он послушает, если ты хорошо попросишь.

Рита достала разряженный телефон и сделала вид, что проверяет сообщения. Этим она дала понять, что разговор окончен, и Коленька с неохотой вернулся к ребятне.

Естественно, вскоре к издевкам над чужим мальчиком присоединились остальные дети, и Коля как-то внезапно оказался выдавлен из компании. Обреченно вздохнув, Рита взяла помрачневшего ребенка за руку и медленно повела прочь, стараясь улучить момент, когда опять откроются въездные ворота. Покидая «богатый» двор, она украдкой бросила взгляд через дорогу, но хищника нигде не было видно. Полная решимости продолжить поиски на следующий день, девушка потащила Коленьку домой. Хотя бы сегодня он уснёт быстро и без позорного ужина.

- Суть игры в том, что я тебе называю новую вещь, которая есть в округе, а ты должен её найти и рассказать мне. - Рита по очередному кругу втолковывала Коленьке правила.

Уже три дня подряд она проявляла удивительные терпение и выдержку, без сомнения окрылённая своей находкой. Хищник действительно облюбовал соседний от «богатого» двор, постоянно появляясь то на одной, то на другой лавке, расположенных вокруг него. Его всегда сопровождала свита из голубей, которые переводили бесплатный корм в белёсое дерьмо. Если кто-то из детей с площадки подбегал посмотреть на птиц, мужчина угощал их конфетой. Но только мальчиков, для девочек у него конфет не находилось.

Изображала из себя бывалого натуралиста, изо всех сил стараясь не дать хищнику понять, что она за ним наблюдает. За последние дни она научилась убивать время не хуже, чем остальные подобные ей дворовые мамочки, но её от них отделяла чёткая и понятная цель. В конечном счёте, эта охота мало чем отличалась от того, как она вела себя в клубе. Просто приманкой больше не было её привлекательное тело...

- Я нашел велосипед. Он был вон там, - запыхавшийся Коленька показал на угол дома. В поисках новых выдуманных матерью предметов, мальчик удалялся всё дальше от центра площадки. Он не проявлял страха, потому что мама каждый раз оказывалась на том же месте, где и была, а двор за три дня стал как родной. Конечно, ему больше нравилось посещать новые площадки, но на просьбу пойти куда-нибудь ещё мама ответила категорическим отказом. И Коля давно научился не спорить с матерью.

- А теперь найди мне... найди мне... голубей.

- Я знаю, знаю. Сейчас! - выкрикнул мальчик и побежал прочь.

Рита не посмотрела ему вслед. Она картинно потянулась и поудобнее расположилась на лавке. Когда Коленька вернулся, девушка с удовлетворением заметила, что губы его были в шоколаде, но ничего не сказала по этому поводу.

- Уже нашёл? Какой ты у меня умничка. Будешь так стараться и дальше, и сегодня на ужин будет что-то особенное. Как тебе? Вот и молодец. А теперь найди мне... вывеску магазина.

Рита понимала, что Коля не может не знать, где находится магазин. Она водила его туда последние два дня, чтобы купить небольшой перекус. Ничего слишком серьёзного для истощённого бюджета. К тратам она отнеслась как к вложению, которое окупится стократно. Магазин находился за пределами двора, с обратной стороны дома. По пути туда стояла лавка, на которой притаился хищник.

На удивление, мальчик заколебался

- Можно мы поиграем во что-нибудь ещё?

Рита внутренне сделала глубокий вдох.

- Можно, но только когда мы закончим с этой. Помнишь про ужин? Ты ещё не выиграл.

- Ладно, ладно... - выпалил Коля скороговоркой и убежал.

Рита устроилась как можно удобнее на лавке, покивала головой для вида и закрыла глаза, опустив подбородок на грудь. Она стала считать про себя, постоянно сбиваясь на мысль об остатках каши быстрого приготовления. Почему-то они с Колей решили открыть все пакеты и вывалить их в большую кастрюлю. Рита налила холодную воду и всё ждала, что каша сварится сама, и при этом злилась на себя за расточительство...

Рита резко выпрямилась и чуть не упала с лавки, всё ещё злая на кашу из сна. Первые мгновения она не понимала, где находится и что происходит. Затем пришло осознание - она взаправду уснула. Солнце уже клонилось к закату, его отражение презрительно взирало на неё из окон дома напротив. Оранжевые блики напоминали сияние очков хищника. Следующая мысль была о Коле. Ребёнок не вернулся.

Она с беспокойством оглядела площадку на несколько раз, всё же твёрдо уверенная, что мальчику просто наскучила игра и он присоединился к кому-то из гуляющих ребят, не став будить щедрую на гневные окрики мать. Но его нигде не было видно. Ни под горкой, ни на качелях, ни среди лазалок и вязаных джунглей.

Коленьки не стало.

"Не судите меня, вы бы сами..." - этот обрывок мысли носился за ней по пятам, пока Рита обходила площадку по кругу. Она почти уронила его из уст, когда попыталась расспросить прохожих.

- Не су... вы не видели тут мальчика в зелёной футболке? - спросила у одной из мамочек.

- Мальчик в зелёной футболке не заходил? - спросила у продавщицы в магазине.

- Скажите, тут не пробегал мальчик в зелёной футболке? Может, по той стороне дороги? - спросила у плохо понявшего её дворника.

Никто ничего не видел.

Коленьки не стало.

В своих метаниях она вспугнула пару голубей, которые опоздали на ежедневное пиршество. Ленивые птицы выискивали остатки семечек возле опустевшей лавочки. Заметив уличные камеры, Рита прибавила шагу и заломила руки, постоянно озираясь по сторонам. Она прошла несколько "отработанных" дворов, вздрагивая при виде зелёной одежды, что видела на пути. К тому времени, как она достигла знакомого парка, странная и незнакомая часть Риты уже была абсолютно уверена, что занята поисками Коли. Другая её часть, та Настоящая Рита, с которой она всегда себя ассоциировала, почему-то испуганно помалкивала.

Полиция находилась сразу за парком.

Рядом со входом в отдел была установлена доска с ориентировками. С пожелтевших листов смотрели монохромные лица людей, скрывающихся от суда и следствия. Своей унылой одинаковостью они словно обрамляли яркие, цветные, отпечатанные волонтёрами портреты детей, пропавших за последние два года. Лица этих трёх разных, но неуловимо похожих мальчиков Рита не раз видела на столбах и на автобусных остановках. Скуластая бледность их лиц подчёркивала огромные, словно бы вечно виноватые глаза. Глаза мучеников за терпение. Глаза Коленьки.

Девушка не глядя протянула правую руку назад, привычно ожидая, что её пальцы сожмут маленькую ладошку, но этого так и не случилось. Раньше она боялась, что не сможет заплакать в самый ответственный момент. Теперь слёзы заструились словно сами по себе, и кажется не перестали бы, даже если Рита того захотела. Проверять не пришлось - её нашла возле доски приехавшая с выезда дежурный дознаватель. Потом Рита так и не вспомнит, как оказалась в кабинете уголовного розыска.

Настоящая Рита пришла себя под заинтересованными взглядами молодого опера, который то и дело как бы невзначай выглядывал из-за широкой спины более опытного коллеги. Настоящая Рита предпочла бы давать показания этому мальчику в оболочке полицейского, потому что она прекрасно знала, какие верёвки можно крутить из таких, как он. В отличие от горбатого и практически седого майора, в чьих бесцветных глазах она не находила ни желания, ни сочувствия. Его покрасневшее и пархатое лицо выражало какую-то отрешенную целеустремлённость, вызывая ассоциации с осьминогом, которому дали завинченную банку с угощением. И он явно намеревался её раскрыть.

- Помогите мне понять, Маргарита Викторовна, потому что тут что-то не стыкуется. Почему вы гуляли так далеко от дома? - медленно проговорил старый опер, словно втолковывал правила игры несообразительному ребёнку.

- Кому какая разница, где мы гуляли? Разве это что-то решает?

Майор хотел что-то сказать, возможно обидное или неуместное, но его перебили:

- Территориальность - с готовностью выскочил из-за спины молодой - Ваш Коля ушёл на территории другого отдела.

- Получается, я зря тут час перед вами распинаюсь, и вы его искать не будете? - неожиданно искренне возмутилась Незнакомая Рита. Неожиданно для Настоящей. Она попыталась вскочить со стула, но он отъехал лишь на пару сантиметров, уперевшись в измочаленные остатки обоев на стене. В кабинете розыскников было очень тесно, во многом из-за коробок и стопок с делами. "Архив затопило", - извинился молодой оперативник, когда Риту только привели в кабинет.

- Присядьте, Маргарита Викторовна. - повысил голос старший - Поиски уже ведутся, и не прекратятся до положительного результата.

Почему-то словосочетание "положительный результат" из уст старого опера всплыло как глубоководная тварь - такое же непостижимое, мертвенно холодное и необъяснимо угрожающее. Оно словно говорило - что-то мы обязательно найдём, но вы не будете рады этой находке.

- Мы с вами просто выясняем детали, - продолжил майор, обрывая мрачную вереницу образов. - И да, в том числе КОМУ в течении суток передадут материал проверки. Потому что если Колю не найдут в ближайшее время, то понадобиться принимать более серьёзные меры: допросы, проникновения на частную территорию, осмотры транспортных средств. А это всё делается на основании заведённого дела. А дело заводится по месту исчезновения. И чем быстрее будет заведено это дело, тем быстрее мы найдём вашего сына.

- Сына? - переспросила какая-то из двух Рит. Она сама не смогла определиться которая. Она зашарила глазами по кабинету, словно отчаянно выискивая что-то и столкнулась взглядом с молодым сотрудником. Его глаза казались большими и потерянными, полными странной, остаточной надежды тонущего в пучине ребёнка. Ребёнка, чью руку только что отпустили.

Коля - её сын.

Почему эта мысль казалась такой важной? Может потому, что ОНА никогда не называла его сыном? Это ОНА не знала, как вернуться к жизни за чужой счёт. Это ОНА, услышав об орудующем в городе маньяке, придумала чудовищный план. И это ОНА воплотила его в жизнь, до последнего не осознавая, какую гнусную вещь совершает. Это был ЕЁ СЫН, но понимать это уже слишком поздно – она отправила Коленьку туда, откуда не возвращаются

Обе Риты вновь разрыдались. На какое-то неуловимое мгновение их чувства совпадали.

Старый опер откашлялся и встал, незаметным жестом разрешая коллеге броситься утешать молодую мамашу, чью привлекательность не могло скрыть даже неподдельное горе.

Из кабинета она вышла с твердой уверенностью, что ей нужно зарядить телефон.

"Позвонят с новостями о Коле," - подумала Странная Рита.

"Оперативник может мне позвонить", - подумала Настоящая Рита.

Уловить разницу она была не способна, но мысли Настоящей становились всё громче и отчётливей, когда как остальные всё больше походили на шум. Приступ вины начал отпускать, а место Коленьки уже почти занял совсем другой человек - незнакомый, но понятный до самой своей сердцевины. По дороге к выходу в её голове уже начали намечаться новые планы и цели. И живого Коленьки в них не было.

Именно тогда она вновь увидела Хищника.

Он стоял, припав на одно колено на дорожке, ведущей к крыльцу. Даже так его огромная твидовая фигура напоминала волну цунами, погребальным саваном нависшую над ничего не подозревающими людьми. Хищник улыбался и показывал пальцем на неё, на Настоящую Риту, немедленно съёжившуюся и разбитую дрожью приговорённого к смерти. Улыбка насмешливо извивалась, складываясь в жуткие слова:

- А вон и твоя мама.

- Мама! - ударило по ушам привычным заячьим визгом, и из тени Хищника вырвался Коленька, не видя и не слыша ничего вокруг.

Мальчик неудержимой кометой взлетел на крыльцо и воткнулся в ослабевший живот. Рита вся, сколько бы их ни было, рухнула в объятия ребёнка, разбивая коленки о мраморный пол. Её руки сжимали худое-худое тельце, забывшее оковы материнских окриков, но глаза видели лишь одно: блеск очков Хищника. В этот раз за стёклами она увидела настоящие глаза и поняла, насколько сильно ошиблась в человеке.

"Это глаза участливого и доброго..." - начала Странная Рита, но мысль тут же оборвалась, словно заткнутая звонкой оплеухой.

"Это глаза не хищника, потому что животные безучастны и холодны", - закончила Настоящая Рита.

Нет, созданный природой охотник не зол и не жесток, он лишь делает необходимое для собственного выживания. Но на Риту смотрели глаза человека. Человека прекрасно понимающего, что происходит и получающего от этого удовольствие. Он словно говорит:

"Я знаю, что ты пыталась сделать."

- Мама, ты меня никогда не оставишь? - спросил Коленька, не разжимая хватки, которая с каждой секундой становилась всё болезненней. Как петля, что затягивается на шее.

- Никогда - хрипло ответила Настоящая Рита, словно признавая вину перед судом.

"Никогда" - одними губами произнёс Хищник, и это беззвучное слово прогремело громче, чем любой приговор.