До сих пор Тим Ваггонер совершенно не был известен русскоязычному читателю. И это притом что этот американский писатель — лауреат премии Брэма Стокера, автор более сорока романов и семи сборников, преимущественно в жанрах хоррора и темного фэнтези, преподаватель писательского мастерства. DARKER решил исправить эту вопиющую несправедливость и познакомился с Тимом поближе, взяв у него эксклюзивное интервью.

Вы пишете не только хоррор, но и фэнтези, дополнения к франшизам, статьи о писательстве. А с чего вы начинали? Сразу ли почетное место в вашем творчестве занял хоррор?

Я полюбил хоррор еще в детстве, но писать начал фэнтези. В подростковом возрасте я прочитал много фэнтезийных романов, а когда начал писать всерьез, в восемнадцать лет, жанр фэнтези показался мне самым естественным для моего творчества. Я пробовал силы в написании как романов, так и рассказов, и именно в малой прозе впервые начала проявляться моя любовь к хоррору. Но я очень любил тот простор для воображения, который предоставляло фэнтези, поэтому, когда стал писать романы ужасов, смешивал хоррор с фэнтези, чтобы таким образом вкраплять в них то, что я ценил в каждом из этих жанров.

Вы опубликовали первый роман, «Умереть ради» (Dying for It), в 2001 году, и с тех пор их у вас стало более сорока. Сколько лет до этого вы писали в стол и с какой попытки удалось опубликовать первый роман?

Как я уже отметил, я начал писать серьезно, с намерением стать профессионалом, в возрасте восемнадцати лет. Но регулярно пристраивать рассказы начал ближе к тридцати, а «Умереть ради» вышел, когда мне было уже под сорок. Первый же свой роман, приключенческое фэнтези, я закончил в девятнадцать лет и отправил его в Del Rey Books. Оттуда мне прислали очень учтивый отказ, который воодушевил меня писать дальше и предлагать свои работы. Я написал, наверное, порядка десяти романов, которые безуспешно рассылал разным агентам и издательствам, пока не вышел «Умереть ради». После этого некоторые из тех более ранних романов все-таки были опубликованы, но, конечно, не все. Настойчивость — самая важная черта, необходимая писателю, если он хочет развить свою карьеру. По крайней мере, в моем случае.

Вы опубликовали десятки книг, но все они совершенно незнакомы нашим читателям. На какие из них вы посоветовали бы в первую очередь обратить внимание тем, кто читает хоррор в оригинале?

Я был бы очень рад, если бы мои книги когда-нибудь издали на русском языке! Но тем, кто читает на английском и любит хоррор, я бы предложил прочитать мой свежий роман — «Пасть тьмы» (The Mouth of the Dark), изданный Flame Tree Press. Еще три мои книги, опубликованные Crossroad Press, доступны в электронном формате, и с них тоже неплохо начать — это «Подобно смерти» (Like Death), «Пандора-Драйв» (Pandora Drive) и «Тьма пробуждается» (Darkness Wakes). Любителям же малой прозы я бы посоветовал мой новейший сборник — «Тьма и далекие голоса» (Dark and Distant Voices), который вышел в Nightscape Press.

Вы пишете подростковую литературу, а что, по-вашему, самое главное для автора, читательская аудитория которого — подростки? Легко ли писателю, который ранее этим не занимался, овладеть необходимыми навыками?

Я считаю, что самый важный навык для автора, пишущего какую угодно прозу, — это способность писать с эффектом присутствия. Действие должно быть отфильтровано через сознание конкретного персонажа, и читателю нужно показать, что тот испытывает всеми своими пятью чувствами, что думает и что ощущает, как реагирует. Описывая, как человек воспринимает жизнь, можно добиться наибольшей увлекательности. Очень многие молодые писатели, которые выросли больше на визуальных медиа, чем на письменной прозе, словно описывают то, что происходит на экране или у них перед глазами. Тогда как им следовало бы представлять себя персонажами, о которых они пишут, и сосредотачиваться на изображении того, что они ощущают в ситуации, в которую помещены.

Вы преподаете писательское мастерство, а какой самый ценный совет о писательстве получали сами?

Когда я оканчивал первый курс колледжа, преподаватель по композиции призвала меня идти в своем деле как можно дальше, и я стараюсь передавать ее совет всякий раз, когда выпадает возможность. И я считаю этот совет лучшим, потому что он безграничен. Преподаватель не сказала мне написать много книг или заработать на них много денег. Она сказала идти как можно дальше. То есть без конечного пункта. Писатель может продолжать свое дело и развивать свое мастерство всю жизнь. И только так можно зайти далеко, насколько это возможно. Этот совет сосредоточен как на росте творческих способностей, так и на настойчивости, и поэтому я считаю его таким ценным.

В настоящем номере DARKER вы впервые публикуетесь на русском языке. А на какие другие языки переводились ваши работы? Вы за этим следите?

На португальский, японский, испанский, французский, итальянский, немецкий, венгерский и турецкий. Я всегда в курсе зарубежных изданий, потому что сам веду по ним переговоры. Хотя и не всегда знаю об иностранных изданиях в рамках франшиз: такие книги пишутся на заказ, а значит, авторы получают единовременную выплату и авторскими правами обладает кино- или телевизионная студия; они же и договариваются об изданиях за рубежом. Иногда я узнаю о выходе таких книг на Amazon. Иногда узнаю, когда ищу в гугле, не появилось ли новых рецензий на мои работы.

Я всегда прихожу в восторг, когда мои книги переводят, неважно, оригинальные ли это произведения или написанные к франшизам. Истории по-настоящему существуют, только когда их читают: тогда они происходят в головах читателей. Быть писателем — значит создавать связи, и чем до большего числа читателей я доберусь, тем больше связей создам.

Давайте перейдем к главной теме номера. Какие у вас ощущения от Нового года?

Я начал писать пару новых вещей и собираюсь посетить на протяжении года несколько конвентов. Хотелось бы пристроить в издательство какую-нибудь серию — у меня есть несколько таких предложений, которыми сейчас занимается мой агент, — и было бы здорово, если бы по какому-нибудь моему произведению сняли фильм. В этом году мне исполняется пятьдесят пять, а значит, я серьезно пишу более тридцати лет и уже начинаю задумываться о том, какое наследие хочу оставить как писатель и как преподаватель, хотя и надеюсь, что буду жив-здоров еще много лет!

В первом выпуске 2019 года мы подводим итоги прошлого года и говорим об ожиданиях по поводу наступившего. Что вам больше всего запомнилось из хоррора, который вы смотрели или читали в прошлом году?

В 2018-м вышло несколько замечательных фильмов. Мои фавориты среди них — это серьезные, мастерски снятые «Тихое место», «Реинкарнация» и «Истории призраков». Слэшер «Ужасающий» доставил ностальгическое удовольствие. Но любимый мой хоррор 2018 года — это «Паранормальное». Там тот тип сюрреалистического, космического ужаса, который я люблю больше всего. На Netflix вышла потрясающая телеадаптация «Призраков дома на холме» Майка Флэнегана. Замечательное сочетание образов и ощущения ужаса.

Из литературы мне в 2018 году больше всего понравилась «Хижина в лесу» Джона Пола Тремблэ и «Голод» Альмы Катсу. Сборник повестей Джо Хилла «Странная погода» вышел в 2017-м, но прочитал я его только в 2018-м, и он очень мне понравился. А одним из наиболее значительных изданий 2018 года стал вновь вышедший в Penguin «Заговор против человеческой расы» Томаса Лиготти. Он мастер мрачного экзистенциального ужаса, и здорово, что это нехудожественное произведение, посвященное его философии, добралось до еще более широкой аудитории.

Какого автора хоррора, будь то в литературе, кино или где-либо еще, вы назвали бы открытием года? Часто ли вообще вас что-то удивляло в жанре?

Из литераторов я бы назвал Джоша Малермана. Он дебютировал не в 2018-м, но его работы продолжили получать хвалебные отзывы, а адаптация романа «Птичий короб» на Netflix была хорошо принята и критиками, и зрителями. Мне кажется, в ближайшие годы он будет оказывать огромное влияние на жанр.

В кинематографе отмечу Ари Астера, сценариста и режиссера «Реинкарнации». Это был первый его фильм, и я уже с нетерпением жду следующего.

Есть ли у вас какие-нибудь ожидания по поводу наступившего года? Какие веяния в хорроре будут актуальны в ближайшее время?

Мне кажется, что в литературе, что в кино мы увидим больше авторского, неординарного хоррора, тогда как сам жанр будет признаваться все более широко. Также я полагаю, хоррор будет и дальше обращаться к социальным темам, как в фильме «Прочь» Джордана Пила. И я думаю, что успех «Призраков дома на холме» и «Очень странных дел» выльется в появление новых мини-сериалов в жанре хоррор.

Над чем сами сейчас работаете?

Сейчас я пишу для Titan Books роман по вселенной Чужих под названием «Чужой: Прототип» (Alien: Prototype). Работать с этой серией мне еще не доводилось, и пока я получаю от нее сплошное удовольствие.

В этом выпуске DARKER выходит ваш рассказ «Темнее зимы». Представьте его, пожалуйста, нашим читателям.

Я написал «Темнее зимы», когда жил напротив небольшого парка. Однажды зимой, после снегопада, я вышел туда прогуляться, слепил снеговика в лежачей позе, полил его клубничным сиропом, чтобы было похоже на кровь, и воткнул нож. Потом написал на листке бумаги: «Весна близко», положил рядом и сфотографировал. Идея была такая, что весна пришла и убила зиму. Не знаю, зачем я это сделал. Я просто поддался творческому порыву и получил от этого удовольствие. А потом стал думать, что случилось бы, если бы кто-то посчитал, что я в самом деле зарезал снеговика — совершил реальное убийство. Так и получился «Темнее зимы».