Советская бытовая реальность от нас все дальше. Все меньше остается символов эпохи перед глазами. Медленно, но верно уходят поколения тех, кто застал СССР в сознательном возрасте. Со сменой поколений эпоха все больше мифологизируется. Стоит вспомнить, что Советский Союз — это не только румынские мебельные стенки, вкусный пломбир, дешевая сельдь, автоматы с газировкой и журнал «Юный натуралист»...

Они знакомы каждому. Как бы давно ни закончилось ваше детство, как бы бесстрашны вы ни были по жизни — наверняка детские страшилки еще таятся в чертогах вашего разума. И не отпустят вас никогда. Ведь даже если вы побороли свой страх, его источник уже не станет для вас атрибутом заурядной действительности.

Море ужасно пугало человека прошлого. Сухопутная цивилизация не доверяла коварной воде, пространству страха и безумия, и только смельчаки бросали ей вызов. Бросали — и чаще всего погибали…

Первой меня на этот счет просветила бабушка: Ад – это такое место, куда после смерти попадут все, кто плохо себя вел при жизни, и там им будет больно...

Помнится, году эдак в девяносто шестом нас, младших школьников, повели классом на экскурсию в один из брянских городских парков. Стоял погожий майский денек. Солнце припекало, мы все до дурноты напились холодной газировки. Под конец мероприятия пацаны, среди которых и я, толпой ринулись в полуподвальный парковый туалет. Пыльная мигающая лампочка, грязный битый кафель да три дырки в полу — вот и весь интерьер. Остро пахло экскрементами и хлоркой...

Живопись Сальвадора Дали. Картины и тексты Макса Жакоба. Странная поэзия и проза Луи Арагона. Классика… В наше же время ближе всего к сюрреализму в плане читательского восприятия подбирается вирд — истории, которые читатель пытается завершить в своем воображении. А что же такое темный сюрреализм? Сплав реальности и определенного сорта сновидений — кошмара?

Для большинства читателей этого текста десять лет — срок более чем существенный. Для кого-то четверть, для кого-то треть жизни, а для кого-то и целая половина. Для вебзина, который зиждется на энтузиазме и исправно выходит раз в месяц, дюжину раз в год, — это целая эпоха. Сегодня новый DARKER загорается в ваших экранах 121-й раз кряду, и главный редактор Артём Агеев пытается объяснить, почему так происходит.

Среди ученых и футурологов давно обсуждается концепция «технологической сингулярности». Она представляет собой гипотетическую точку во времени, в которой развитие технологий дойдет до такого уровня, что управление ими станет невозможным. Обо всех кошмарах, связанных с цифровыми технологиями, и пойдет речь в новом DARKER.

Страх перед неизвестным – одна из самых сильных эмоций, которую мы в состоянии испытывать. В основе детектива – тайна. В основе хоррора – страх. Так почему бы им не поработать в тандеме? Так оно на деле и выходит, что хороший хоррор — всегда немного детектив, а хороший детектив — почти всегда отчасти хоррор. Этому ядреному сочетанию и посвящен свежий DARKER.

«Неужто мы это пережили?» – первая мысль, пришедшая в голову всем, успешно шагнувшим в новый, 2021-й. И действительно, заезженная пластинка про «непростой год» даже и близко не подходит под определение, достойное встать напротив знаковой даты «2020» в календаре воспоминаний. Минувшие 366 дней выдались страшными, странными, но одновременно с тем и невероятно богатыми на знаменательные события. И сейчас самое время собраться тесным кружком и припомнить всю те жуть и мерзость, что творилась на страницах DARKER в «ковидном» 2020-ом.

Вы просыпаетесь. Это должно быть обычное, ничем не примечательное слякотное утро декабря. Очередное. Вы собираетесь совершить ряд привычных действий — небрежно почистить зубы, выпить чашку дрянного кофе с вчерашним бутербродом, оттрястись положенные полчаса в переполненной маршрутке (как вариант — в набитом битком вагоне метро), явиться на обрыдлую работу... Но всего этого нет. Больше нет. Вы просыпаетесь, но за окном нет слякотного декабрьского утра. Нет окна. Нет вашего дома. Нет вас.

90-е — это, конечно, не 80-е с неоном и синтезаторами (которых, как известно, на самом деле не существовало), но они были, кажется, бесконечно давно. Подавляющее большинство наших читателей тогда еще только знакомилось с хоррором предыдущих десятилетий… Сегодня главный редактор DARKER’а Артём Агеев предлагает отвлечься от баталий проходящей в эти дни «Чертовой дюжины» и лихо поностальгировать о былом.

О, хоррор восьмидесятых. Искренне-прямолинейный, лампово-наивный, прекрасно-вульгарный. Перчатка Фредди Крюгера. Гвозди Пинхеда. Забавно-ужасные «Просто добавь воды» гремлины. В 1980-м увидела свет повесть «Туман» Стивена Кинга, а другой «туман» уходил, развеивался, из-за мусорных завалов показались лица изгоев — фанатов кинематографических и литературных страхов: голодные лица, горящие глаза…

Римляне понимали под словом «цирк» даже не круглую арену, а любую площадку без углов. И да, ее тоже использовали для выступлений, в том числе с участием животных, далеко не всегда дрессированных... В общем, далеко не все участники цирковых представлений времен античности покидали сцену живыми. Как ты, читатель, догадываешься, в таком виде цирк существовал гораздо дольше, чем в нынешней бескровной форме для зрителей всех возрастов. Сегодня мы приглашаем тебя в настоящий цирк.

Один из трех мушкетеров Weird Tales. Джентльмен из Провиденса. Живой Ктулху. Это всё он, многоликий Говард Филлипс Лавкрафт. И сегодня у бессмертного демиурга ужасов день рождения, 130 лет!

Домоседы заявили бы, что сидеть в четырех стенах здорово и приятно. И отчасти это действительно так. Хорошо, когда у тебя есть электричество, еда, развлечения, уют и тепло. Но как быстро человек сойдет с ума, если забрать у него просто возможность выйти? А затем отбирать по одному благу одно за другим и начать сужать стены. От одной только мысли мурашки по кожу. Так что, цените свободу, друзья.

Время — категория довольно зловещая. Когда его не хватает. Или когда в избытке, а вокруг сырые каменные стены с запертой дверью. Или когда вы пытаетесь с ним играть, менять направление. Все мы знаем, какими кошмарами могут обернуться путешествия во времени, особенно если что-нибудь неосмотрительно подвигать-потрогать-испортить в прошлом…

Что такое проклятия? Можно ли их пощупать, увидеть, понюхать? Или это всего лишь суеверие? Рассуждаем о силе недобрых слов и феномене проклятий в современном искусстве. Читайте майский номер DARKER’а с осторожностью — ведь есть риск нарваться на проклятую статью.

Честное слово, когда мы определяли темы на текущее полугодие, то не думали, что «кошмарные города» попадут настолько точно. Под слоем человеческой массы любой город кажется лишь малозначительным фоном, но если отправить большую часть населения на самоизоляцию, он обнажает свое истинное лицо. Которое не всякому придется по душе.

Движением плеч они сводят с ума самых стойких. Мимолётным взглядом бросают на колени самых отважных. Тенью улыбки покорят великих... Женщине дан уникальный дар повелевать мужскими чувствами и помыслами. А это ли не самая ужасающая из всех сил?! Одновременно слабая и сильная, беззащитная и невероятно опасная, женщина часто становится главной фигурой вымышленных страшных историй; но даже самая жуткая история в мгновение ока приобретает особую пикантность, если речь в ней идёт о женщине.