Наше сознание обращается к вопросу Бытия, когда начинает поиски смысла. Однако вместе с тем рассматривается и возможность Небытия. Страх же, в отличие от сущего, является «дыханием» Ничто и обнаруживается через него.

В мире природы все гармонично и подчинено внутренним законам. Человек же из-за своего сознания вечно задаётся вопросами метафизического характера, однако ответов на них у природы нет. Таким образом человек не может быть встроен в её гармонию. Следовательно, он — парадокс, который не входил в замыслы природы. Чтобы изучить концепцию человека-как-парадокса мы рассмотрим трактаты Лиготти, Цапффе и Толстого.

Как можно описать жанр «кантри-нуар»? Это не только криминальная составляющая и сельский топос, но и настроение, состояние души. Обращение к кантри-нуару дает автору простор для раскрытия некоторых психологических особенностей американцев, конечно, удерживая внимание читателей захватывающим сюжетом с убийствами и предательством. В особенности жанра углубился Баязид Рзаев.

Вестерн-нуар… Вот уж оксюморон! Как можно соединить красочные раздолья Среднего Запада, освоенные осанистыми и удалыми ковбоями, и жуткие сырые городские пейзажи, населенные грешными героями? Ответ на непростой вопрос специально для читателей DARKER подготовил Баязид Рзаев.

Рецензия на пенталогию «Dark Country» лейбла Extreme Music

Hunt: Showdown — во многом уникальный проект: хардкорный кооперативный шутер в сеттинге альтернативного вестерна на территории луизианских болот. Медленный, мрачный, напряженный и заточенный под командное взаимодействие, он обрёл свою крупную фанбазу, кажется, вопреки всем законам игростроя. Баязид Рзаев подробно рассказал, что собой представляет и чем так выделяется эта игра.

Образ вампира встречается еще в древних мифах народов Азии и Европы и тесно связан с такими полярными понятиями, как жизнь и смерть, боль и удовольствие, любовь и ненависть. Он воспринимается как ужасное существо, желающее навредить человеку. Но в 1980-х годах произошла трансформация представлений о вампирах, в связи с чем они начали восприниматься как особенные создания с человеческими душевными качествами, в связи с чем стали выступать в роли друга или возлюбленного, что прослеживается в литературе и кинематографе. В связи с этим возникает вопрос: почему миф, который еще десять веков назад рассказывал о кровожадных врагах человека, сейчас преобразовался в красивую историю о безобидных вампирах? Отвечает на него Баязид Рзаев.

Хотя городские легенды зародились еще в Древнем Риме, для нас гораздо ближе и роднее — те, что бытовали в другой, более необъятной, но менее долговечной империи. Как то: встроенные пулеметы в бамперах черной «Волги», мыло из жира евреев, светящиеся портреты Мао Цзэдуна на китайских коврах и, конечно, гельминты от иностранцев. О самых популярных легендах СССР — в статье Баязида Рзаева.

Категория «ужасное» в детской литературе конца XX — начала XXI веков прошла эволюционный путь от Шарля Перро и Э. Т. А. Гофмана до таких авторов, как Лоис Дункан и Р. Л. Стайн. От дидактических посылов до формирования самостоятельных жанров. Краткий очерк о том, как это происходило, подготовил Баязид Рзаев.

В отличие от взрослого страха, детский, как правило, носит временный характер. Кроме того, детский страх, как отмечалось в статье Колпакова и Пронина «Детские страхи и их причины у детей младшего школьного возраста», по своей природе позитивен, поскольку предостерегает ребенка от необдуманных поступков. Но вместе с тем устойчивые страхи несут массу негативных влияний. Они задерживают развитие личности, способствуют повышенной тревожности и тормозят творческую деятельность. Но что же думают об этом сами творческие люди? Мы решили обратиться к знаменитым авторам русского хоррора с пятью вопросами.

Рецензия на артбук «Миры Говарда Филлипса Лавкрафта. Артефакты и легендарные земли»

Когда заходит речь о Настоящем глубоководье, дискурсы науки и творческой спекуляции неизбежно встают в оппозицию друг другу — здесь выявляются все внутренние и внешние расхождения. Глубоководье — это место и контекст, которые навевают тревожные размышления о ненадежности природы границ знания, и, если быть более конкретным, знания о себе. Вооружившись теорией французского психоаналитика Жака Лакана, Баязид Рзаев ищет грань между Воображаемым, Реальным и Символическим в контексте страха перед глубокими водоемами.