Давным-давно, годах в пятидесятых прошлого века, молодежь, которой надоели занудный блюз и не менее занудный кантри, на свой страх и риск решила сделать эти традиционные направления во сто крат энергичнее — и получила рокабилли. Конечно, чернокожие музыканты в те времена вовсю наяривали буги и прочую взрывоопасную музыку в своих клубах, но белым туда хода не было. Во-первых, родители не одобряли; во-вторых, сами чернокожие могли разобраться с незваными гостями по-своему — оставить пару шрамов острой бритвой или ножом, а то и вовсе не выпустить живыми. А танцевать, да еще с какой-нибудь красоткой, страсть как хотелось.

Рокабилли зазвучал в клубах для белых, потихоньку превращаясь в забористый рок-н-ролл. Чуть позже, когда рок-н-ролл захватил все радиостанции, музыканты занялись поиском других способов самовыражения. И появились замечательные направления — к примеру, серф-рок, который отлично подходил для вечеринок где-нибудь на пляжах Калифорнии в обнимку с красотками или без них, но зато с досками, которые замечательно скользили по приливным волнам — недаром гитаристы заставляли струны буквально петь об этом.

А в склепе уютнее!

На волне популярности так называемого «Британского вторжения» — успешных гастролей британских групп на территории США — американская молодежь захотела сама играть нечто подобное. Возникло множество ритм-н-блюзовых и биг-битовых групп, которые за неимением места для репетиций и концертов использовали гаражи и подвалы — собственные или своих друзей. Это явление получило вполне предсказуемое название «гаражный рок» и развивалось в двух направлениях: большая часть воспевала те же самые ценности, что The Beatles и The Rolling Stones, а другие обратились к темной стороне жизни.

Среди последних стоит выделить первоклассную группу The Cramps, которая сочетала ритмы рокабилли и агрессию панк-рока. Эрик Перкхайзер, он же Lux Interior, вместе с Кристи Уоллес (Poison Ivy) — своей единственной и неповторимой супругой — были постоянными участниками группы, которая устраивала на сцене великолепные, полные животной страсти и неприкрытой сексуальности шоу. Лакс был похож на восставшего из мертвых Джима Моррисона и пел о вещах, отнюдь не предназначенных для ушей пуритан: сексуальные перверсии, наркотики, сюжеты дешевых фильмов ужасов переплетались столь искусно, что порой группа переходила границу между гаражным роком и хоррор-панком, но в конце концов получила особое название для своего направления. Их музыка зовется сайкобилли. Слово это взято из песни Джонни Кэша — человека, которого любят все, от домохозяек до отвязных хулиганов с бритвами за голенищами сапог.

Примечательно, что альбом The Cramps «Songs the Lord Taught Us» (1980) записан с ритм-гитарой вместо баса.

OTMAPP!

В 1980 году произошло знаменательное событие. Любитель рокабилли и дешевых фильмов ужасов Петер Пол Фенек (Peter Paul Fenech) попал на концерт The Cramps в Лондоне и пересмотрел свои взгляды на музыку. До этого концерта он играл неорокабилли в классическом для направления трио: контрабас, блюз-гитара и простенькая ударная установка из рабочего барабана и тарелок. После посещения шоу Фенек добавил в музыку фирменного уже панк-безумия и назвал свою группу The Meteors, играя под лозунгом «Only the Meteors Are Pure Psychobilly», подхваченным армией поклонников по всему миру.

Группа многократно меняла состав, в сюжетах песен сменялись хулиганские мотивы, истории, почерпнутые из комиксов, научно-фантастических и хоррор-фильмов, но Фенек с друзьями ни разу не коснулся политики. Это было нечто вроде кодекса чести всех сайкобиллов: нет запретных тем, кроме политики. Музыка «Метеоров» со временем мутировала, в ней появились элементы мрачного и веселого серфа, кантри и рок-н-ролла, но основные принципы остались неизменными: мы пришли развлечь вас и мы умеем это делать! Контрабас порой уступал место бас-гитаре, а оригинальные песни — кавер-версиям мировых рок-хитов, но «Папаша», как ласково называют Фенека поклонники, и не думает сбавлять обороты. К слову, он отвергает любое влияние The Cramps на свою музыку, что несколько неожиданно.

Первая волна

После вполне закономерного успеха The Meteors сайкобилли начал захватывать рок-клубы по всему миру, и темп задавали европейцы — в основном как раз англичане. Датчане Batmobile, англичане Frenzy, Krewmen и многие другие группы свято блюли формат рокабилльного трио, а вот King Kurt решили отбросить все стереотипы и играли нечто странное — смесь джаза, афро-кубинских мотивов, рокабилли, классики рок-н-ролла и абсолютно панковского драйва. Поскольку они не желали останавливаться на достигнутом, King Kurt стали даже известнее, чем классические сайко-группы — по крайней мере, за пределами Европы. Поговаривают даже, будто именно они ввели в моду бритые виски, которые постепенно трансформировались в традиционные квифф и флэттоп. Группа была весьма неплоха, жаль только, что с 1988 года она чаще находится в стагнации, нежели дает концерты или записывает альбомы.

Вообще, рубеж восьмидесятых и девяностых годов прошлого века считают золотым периодом сайкобилли, поскольку были заложены основные принципы музыки и имиджа этого направления. Музыканты играли не столько ради денег, сколько для того, чтобы на свой манер расшатать фундамент поп-музыки и заявить миру: ни одно направление не может быть забыто навечно, рано или поздно оно обретает второе дыхание.

Отцы и дети

В конце девяностых классический сайкобилли стал терять своих поклонников. Многие исполнители разочаровались в этом направлении и занялись своими делами. Однако, словно в ответ на это, появилось множество новых команд, которые обновили саунд, введя дополнительную гитару и играя жесткую музыку на стыке хардкор-панка, хэви-метала и рокабилли. Особенно тяжелый сайко тех времен был представлен на латиноамериканской сцене. Это, к примеру, Os Catalepticos из Бразилии.

Впрочем, музыканты шли не только в сторону «утяжеления». Кто-то беззастенчиво пасся вместе с коровами на кантри-лужке, кто-то исполнял чуть ли не ду-воп, а женское трио As Diabatz из той же Бразилии пришло к взрывной и крайне сексуальной смеси рокабилли, панка и фламенко. Да, на сайкобилли-сцене наконец-то появились женские группы, что не может не радовать.

Внешний вид музыкантов тоже претерпел изменения. Если раньше ребята одевались более или менее консервативно, то теперь каждая группа старалась выделиться длиной и высотой квиффа (бритые виски и затылок, остальные волосы зачесывались в кок наподобие рокабильного), дизайном и окрасом контрабаса (у датчан из Nekromantix он вообще выполнен в форме гроба), корпспейнтом, многочисленными татуировками, пирсингом и, конечно, одеждой, сочетающей в себе стиль поклонников хардкор-панка и раннего рок-н-ролла. Женщины были более консервативны, эксплуатируя стиль pin-up 1950-х, или одевались как мужчины.

Особняком, пожалуй, стоят ирландцы Klingonz, которые предстают на сцене в образе безумных клоунов, обходясь минимумом одежды и максимумом грима. Что будет дальше, никто не знает — и этим будущее греет сердца любителей музыки. Что-то точно будет — и точно взорвет рок-сцену.