Кто-то из вас читал сказочную историю о портном, который пришил Финляндию к Швеции (с помощью телеграфного провода)?

Сегодня мы расскажем похожую историю – точнее 7 небольших историй о загадочных связях, музыке, фотографии, странствиях, магии и других невидимых нитях, которые связывают людей самым невероятным образом. И о том, как все это воплотилось в музыкальном сборнике Map Of The Borderlands, каждый трек из которого иллюстрирует отдельную галерею-локацию одноименной цифровой фотокниги (в данном случае уместно представить музыку, например, Финляндией, а фотографию – Швецией). 7 историй, 7 треков – разбегающихся нитей или дорожек, которые ведут в совершенно разные стороны. Кто-то увидит по дороге знакомые вехи, а кто-то – совсем новые подсказки. И вот вы стоите на перепутье…

Intro. Omol – Kaga

Уральская земля – неисчерпаемый источник аутентичной мифологии и околоязыческого вдохновения. Omol – дарк-эмбиент дуэт, берущий свое начало именно в этих местах и по их личному утверждению совершающий через музыку «ассоциативные ритуалы… вдохновленные Великим Пермским Вымиранием». По крайней мере один из участников (назовем его Участник 1) прибыл в СПб из-под Перми и будто бы имеет корни в народности коми. В Петербурге проект и превратился в дуэт, пополнившись Участником 2 – действующим оперным вокалистом. Петербург и сам вполне неисчерпаемый источник, особенно сильно притягивающий творческих личностей темного толка, но это истина уже расхожая.

Если говорить о самом треке, то «кага» – это слово из коми-пермяцкого языка (финно-угорская языковая ветвь), означающее «новорожденное дитя», «младенец» (черновое название трека – «Плач детей»). Омоль же (или Омэль) – это персонаж из коми-зырянской мифологии, бог-антагонист, темный бог-демиург из местного дуалистического мифа о сотворении мира.

На данный момент Omol активно действует в музыкальном поле Северо-Запада, выступая на главных шумовых etc фестивалях. Казалось бы, местная сцена и так достаточно изобилует эмбиент- и нойз-проектами, но большинство из них имеют неуловимо схожий дух (видимо, связанные местной подпитерской грибницей). В этом смысле вливание принципиально иной творческой крови с Урала имеет весьма освежающее значение (такие примеры еще встретятся ниже).

Вместе с основателем коллектива в СПб приехала и интровертная художница, которая создала карты-текстуры для фотокниги, о которой идет речь в нашем рассказе (и, например, этот дизайн с логотипом пресловутых Omol). Будучи по образованию биологом, она начинала свой путь художника именно с иллюстраций для научных статей по биологии. Таким образом, странники, прибывшие в Петербург с глубинного Урала, коллективно оформили заглавную страницу-карту цифровой фотокниги – и визуально, и музыкально.

Crossroads Town. 36 – Dreamloop 4 (Kostas Mañana live cassette mix)

Костас Маньяна – one-man band, который действует как кассетный (!) диджей и эмбиент-исполнитель (под псевдонимом theonereasonwhy). Да, кассетные сеты это не то чтобы совсем диковинка, но согласитесь – определенная редкость, дающая особенный звук. Данный трек – живая запись с такого вот кассетного сета, исполненного в одном из клубов Тбилиси (где составитель компиляции его и услышал); для него была использована тема небезызвестного британского эмбиент-исполнителя 36 с альбома Dreamloops (с его великодушного разрешения). Пожалуй, это самая светлая композиция сборника, что вполне соответствует локации, которую она представляет: Город Перекрестков, своеобразный промежуточный лимб, в котором ты находишься в подвешенном состоянии неопределенности, но не тягостной, а светлой – и можешь выбрать любую дорогу, но пока не обязан этого делать.

Само слово «маньяна» («завтра» в переводе с испанского) отражает расслабленное отношение к жизни, свойственное южанам (тем же грузинам). Прибыл музыкант на нынешнее место дислокации, впрочем, совсем не с юга, а из сурового чукотского города Анадырь, и в его определении собственной музыкальной активности стоит меткое выражение «artist-postdepressionist», из чего мы можем понять, что путь был в целом нелегким. Музыкой он начал заниматься, собственно, только в Грузии (на записи мы слышим его первый живой сет!) так что проект это совсем юный и ничего «чукотского» мы, пожалуй, в его музыке не найдем (в отличие от многих других проектов, намеренно педалирующих корневые мотивы). Вероятно, значение в этом смысле имеет и то, что себя он относит к дзен-баптистам. Отстраненный дзен-настрой с налетом мечтательности и свободы – именно то, что характеризует и его трек, и изображения, которые он озвучивает.

Uhushuhu

«Ухушуху» – дарк-эмбиент проект, который не нуждается в представлении, если вы поклонник эмбиента петербургского происхождения. Существующий миллион лет, выпустивший тьму записей и выступавший бессчетное количество раз (а уж сколько звездных коллабораций!), этот дуэт – истинное дитя питерских болот, лесов и туманов. Трудно вообразить коллектив, более подходящий для иллюстрации таинств и загадок лесного мира. Многим из нас уже набило оскомину выражение «хтонь», но сама она (истинно петербургская особенная хтонь), конечно, никуда не делась, и если вы придете на концерт «Ухушуху», то вы почувствуете, как она начинает расползаться вокруг, даже если концерт этот будет проходить в условной Латинской Америке (сейчас они, впрочем, проживают в армянской глубинке, где умудряются проводить эмбиент-мероприятия, теперь уже на фоне лесов, покрывающих местные горы). Еще одно подходящее определение для их деятельности, встреченное на просторах Сети, – органический эмбиент.

Слово «ухушуху» взято у Даниила Хармса: именно так, по его мнению, кричат совы. Отчасти это наверняка объясняется тем, что одна половина дуэта (мужская) также является участником небезызвестной формации «Утроворту», где всегда большое внимание уделялось авангардной поэзии и словотворчеству. Он, собственно, и сам поэт, создатель ряда текстов групп пресловутых «Утроворту» и поп-эмбиент группы «Кроль», а также автор собственного сборника отличных стихов «Движение в Пшемысль». Что касается женской половины дуэта, то ее круг деятельности более чем обширен: от фольклористики и антропологии звука до вумен-дрона и биоморфного рисования. Она называет себя «патриотом черных кировских елок» – прибыла она в СПб, где влилась в «Ухушуху», именно из Кирова, так что мы можем провести на нашей карте странствий еще одну тропку, связывающую разные берега.

Связь, коммуникация, соединение – это ключ. Не такая ли задача стоит перед музыкой и перед искусством вообще – совершить невозможный шаг от одного к другому? Та самая история, когда хочется передавать ощущения и откровения напрямую без слов (потому что словами зачастую никак), перешагивая через пропасть, отделяющую человека от человека, а человека – от его мифической Финляндии, внутренней Монголии, небесной Аркадии etc.

В этом смысле особенно интересны межжанровые проекты, пытающиеся на свой лад соединить принципиально разные области искусства. «Ухушуху» интересны еще и тем, что изначально позиционируют себя как аудиовизуальный проект: долгое время их выступления сопровождались видеорядом, который в реальном времени генерировала специально для них написанная программа, реагирующая на изменения звука – все еще плодотворное поле для экспериментов в области программирования (автор той программы между тем отбыл в Португалию, и чем он там занимается – неизвестно).

Сборник, о котором мы ведем сегодня речь, тоже является подобной попыткой соединить визуальное и аудиальное, но, конечно, в более простом и наивном варианте, что-то в духе текстовых квестов. Следующий наш рассказ будет отчасти посвящен максимально впечатляющему воплощению подобного замысла.

White Sea. Anthesteria – Lucid insomina

«Антестерия» – легендарный и давно не действующий питерский one-man проект в жанре эмбиента/готики/неоклассики, и данный трек – архивная запись с одного из его последних концертов в ныне уже тоже не существующем клубе «Молоко». Идею с соединением изображений и музыки он осуществил еще в 2005 году на альбоме Nebesnaya: один трек там был тайным и начинал проигрываться только в компьютере, вместе с автоматическим слайд-шоу из ностальгических фотографий. Кроме того, в каждый бокс была вложена материя, пропитанная духами, чтобы воздействовать еще и на обоняние реципиента. Но потом он пошел дальше и создал впечатляющее явление, наверняка известное практически всем, кто читает эту статью: культовый квест «Sublustrum».

«Сублюструм» начинался именно как визуальная оболочка для нового альбома «Антестерии». Предполагалось, что это будет некая бродилка, в которой при перемещении в каждую следующую локацию начинает играть новый трек. Но постепенно этот замысел разросся не просто в атмосфернейший из квестов, но в целую игровую студию Phantomery Interactive, известную также по играм «Метро-2033» и «Фобос». Конечно, создавалась студия не в одиночестве, а с командой талантливых программистов, дизайнеров etc. В дальнейшем «Антестерия» полностью переключился на это свое детище, прекратив музыкальную деятельность. Если говорить о странствиях, то он давно не сидит на месте, мелькая то в Штатах, то в Берлине, то в Дубае.

«Сублюструм» оказал влияние на огромное количество людей, потому что помимо прочего является арт-объектом, безусловно, психоаналитическим. С одной стороны, музыка сама по себе воздействует на сознание играющего (ходят слухи, что для этого там задействованы специальные частоты). С другой стороны, сюжет рассказывает нам в том числе о путешествии в глубины подсознания – хотя начинается все в заставке с совершенно конкретной питерской квартиры. От вида это квартиры, надо сказать, триггерит не одного местного обитателя, место для съемки заставки было выбрано явно с пониманием того, что такое «пограничное пространство», где сама реальность истончается, так что обычная дверь может легко стать дверью в совершенно неожиданное измерение (место действия – одна из квартир Толстовского дома в Петербурге).

Фотографии же из галереи White Sea, которую озвучивает трек «Антестерии» из сборника, сделаны в двух не менее многозначительных локациях – на Белом море и на Ладожских шхерах, куда подозрительно многие отправляются черпать вдохновения и откровения. Это единственные фото проекта, которые сделаны не на среднеформатную пленку, а но полусломанную мыльницу (чем отчасти объясняется эффект пиктореализма).

Собственно, существованию таких «истонченных» локаций по большому счету и посвящен весь проект Map Of The Borderlands – фотографии созданы в процессе многолетнего путешествия, поиска подобных «мест-дверей», в попытке передать это чувство истонченности любыми доступными изобразительными средствами – в надежде, что конечный результат будет достаточно силен для того, чтобы и самому стать дверью. И музыка, конечно, не может не сопровождать подобную задумку. Мощнее, чем все остальные виды искусства, она способна переносить нас в иные места – мгновенно, как телепорт. Эта магия никогда не перестает поражать своей неприкрытостью. И среди музыкантов, безусловно, есть совершенно особенные в этом смысле фигуры, определенно ощущающие иные пространства и имеющие талант передать их в звуке – в общем, настоящие колдуны.

Dark City. Hungry Diamond feat Ivan Kozlov – Assassin's Invocation

Если говорить о торжестве мистики, то вам сюда. Трио «Голодный Алмаз» – тоже с Урала, но они не уроженцы коми-пермяцкой глубинки, как проект, открывающий наш рассказ, а пермяки – во многом участники (результат или отчасти причина?) местного культурного подъема, осенившего эти края (PERMM и так далее). Никакой мифологией коренных народов тут и не пахнет: помимо интереса к хаосизму, ребята в том числе изобретали оригинальные ритуалы, например – синхронное засыпание среди огромного хитросплетения нитей и сетей, при этом к разным частям этого импровизированного паучьего гнезда привязаны музыкальные инструменты и сами музыканты (параллельно идет звукозапись, и все это потом так или иначе появляется в их записях). Трек из компиляции, правда, несет в своей основе совершенно конкретный одноименный ритуал с просторов Сети (уже не паучьей).

Оккультного нойзо-эмбиента существует немало, но этот проект заслуживает отдельного внимания не только в силу своей магической основательности, но и талантливого звукосведения, так что мы довольно быстро подпадаем под влияние шипяще-хрустящего околдовывающего потока. Монотонное чтение текста только подбавляет гипнотичности происходящему. В данном случае текст читает небезызвестный пермский поэт Иван Козлов, в настоящее время курсирующий между Пермью и Восточной Европой. «Меня вдохновляет возможность находиться с собой наедине и гулять. Большую часть стихов я написал, перемещаясь» – цитата из интервью с Козловым, вполне соответствующая духу нашего рассказа.

В определенный момент «Голодный Алмаз», подобно многим действующим лицам нашей статьи, отправились в музыкальное паломничество в Петербург, чтобы организовать там одну из своих фирменных вечеринок Gnostic Pentagram Party (они проходили также в Перми и Москве), и съездили так основательно, что часть коллектива там и осталась (с ними приехал и герой нашей первой истории Омоль). Сейчас коллектив рассредоточился по трем разным городам, и их новый альбом завис в летаргии бесконечного сведения, но предоставить трек для фотогалереи, посвященной Темному Городу, они все-таки смогли.

Темный Город – локация в нашем рассказе самая многозначительная. Что же это за место, спросите вы? Во-первых, мы скажем, что его как минимум трое из знакомых нам людей видели в своих снах (не те, о ком речь пойдет ниже). Во-вторых, приведем по этому поводу слова известного издателя О. Телемского:

«Темный Город – особое пространство сновидений. Отличается особой сгущенностью пространства, давящей тишиной, преобладающим черным цветом и особым давящим состоянием. Однако, несмотря на тяжелое (порой физически давящее чувство, ложащееся на плечи в Темном Городе, порой делает сложным сам процесс передвижения в нем) впечатление, которое он производит на посетителя, Темный Город является местом, где мы получаем важнейшие ключи и уроки. У каждого Города, ставшего живым, есть свои двойники – двойник в звездном свете и Темный Двойник, который, кажется, соткан из застывшей черной воды.
Доступ в Темный Город получают отдельные маги, которые имеют высокий уровень подготовки и способны непосредственно взаимодействовать с сущностями иного порядка. Темный – не значит злой, просто для человеческого существа, даже в сновидческом теле, пространство Темного Города очень сложное для существования…
Лично я в пространство Темного Города попадал всего три раза, и каждый из трех раз это был момент получения очень важного символа. Также я знаю по крайней мере трех магов, которые независимо от меня и не зная о существовании Темного Города, описывали локацию.
Некоторые (слышал о таком) способны ощущать Темный Город, либо тройную ось (Темный, Воплощенный, Звездный) Города в бодрствующем состоянии».

Waste Lands. Majdanek Waltz – Der Schläfer im Walde

И еще немного о колдунах, способных переносить нас в иные пространства будто по щелчку пальцев. Если кто-то так и умеет – то именно этот рязанско-московский дарк-фолк коллектив с многолетней историей (на данный момент разделенный границами, как и многие персонажи нашей статьи).

Пожалуй, рассказывать историю этой группы нет большого смысла: это будет слишком долго, тем более Сеть и так изобилует материалами про них (а недавно в издательстве Infant вышла и книга, собравшая воедино все их интервью). Поэтому, как ни странно это на первый взгляд, рассказ будет будто бы не совсем про них.

В качестве текста для этой композиции участники группы традиционно выбрали стихотворение одного из своих излюбленных поэтов, а именно – «Спящий в лесу» Георга Гейма:

Покойник спит, забывшись, забытый,
Овеваем лесом. Черви, вгрызаясь
В щели его черепа, поют свою песню,
И она ему снится звенящей музыкой.
Как это сладко – спать, отстрадавши
Сон, распасться на свет и прах,
Больше не быть, от всего отсечься,
Уплыть, как вздох ночной тишины,
В царство спящих. В преисподнее братство
Мертвых. В высокие их дворцы,
Где палаты сменяют одна другую,
В их застолья, в их праздники без конца,
Где темное пламя встает в светильниках,
Где звонким золотом – струны лир,
А в высоких окнах – морские волны
И зеленеющие луга, выцветающие в даль.

И еще одна цитата – рассказчика, пожелавшего остаться неизвестным:

Через несколько дней после того, как умер мой брат, он пришел ко мне во сне. Мы оба лежали в водах Черной Реки – черной и одновременно светящейся, невесомой и пригодной для дыхания, но непроницаемыми плотными потоками держащей наши тела. Он еще не ушел до конца – он был на границе, куда мне еще можно было зайти – но не дальше, иначе нельзя было бы вернуться. Мы просто лежали в темных водах и смотрели друг на друга – это было прощание и соучастие. Он смотрел печально – его смерть была тяжела, как и его жизнь. Почему он пришел именно ко мне? Мы общались так мало. Но, может, просто в Черной Реке его не смог бы проводить никто другой из тех, кого он знал.
Это был первый раз, но потом Черная Река приходила ко мне еще часто. Ее боятся, в нее не решаются войти, ее обходят стороной даже чудовища – но если ее не бояться, то ничего плохого не будет, и она примет тебя. Часто она течет под землей, но место, где она по-настоящему властвует – это Пустынные Земли, покрытые серым пеплом.

Outro. Ilia Belorukov – Each observation is different

Одиозный участник сборника, которого, пожалуй, единственного из всех нельзя отнести к дарк-эмбиент-нойз-оккультной братии. Профессиональный музыкант Илья Белоруков известен здесь и там: и в разных странах, и в разных жанрах. Электроакустика на саксофоне для перформативной акции? Минималистичный импров в арт-резиденции? Нойз на модульных синтезаторах? Ударные в группе Wozzeck? Неистовые трели в «Бензольных мертвецах»? Электронные биты в «Кроле»? Везде он предельно техничен и следует, невзирая на разнообразие жанров, своему стилю – сдержанному и холодному, а не чувственно-темному. Это совсем иная сцена и иные ориентиры. Но музыка продолжает оставаться магией, особенно тогда, когда музыкант знает, что делает и делает это хорошо – даже если он при этом не выкрикивает древние заклятия.

Основатель лейблов Intonema и SpinaRec, организатор фестивалей «Тени Звука» и Spina Fest, инициатор множества уникальных привозов и участник огромного ряда импров-мероприятий (впрочем, и других тоже), автор бесчисленного множества релизов и соучастник целого ряда групп и коллабораций… Илья Белоруков продолжает свое музыкальное странствие, активно гастролируя по разным странам. Его небольшая электронная работа закрывает собой музыкальный сборник Map Of The Borderlands, возвращая нас из блужданий по потусторонним пространствам – но мы всегда можем отправиться куда-то дальше, если захотим.