Наталья Криштоп

Представитель редакции Астрель-СПб (АСТ). Соучредитель литературных курсов «Мастер Текста».

Впервые я сужу «Чёртову дюжину». Ожидала текстов более слабых с точки зрения литературного мастерства — всё же сетевой конкурс, видали мы их… Но как я ошиблась! Еще ожидала куда больше ужаса-ужаса и мерзоты. К счастью, ошиблась тоже — обошлось без валерьянки и «Церукала». В общем и целом, чтение доставило истинное удовольствие — спасибо авторам!

«Гости»

Возникает много вопросов, и автор не дает ответа ни на один. В том числе на главный: что, собственно, приключилось? То ли ребенок и правда выпал в другой, потусторонний, мир, то ли ему эти гости (что такое? кто такой?), седые волосы и новые жильцы почудились — и тогда обидно: получается, всё это не всерьёз и зря я переживала. Впрочем, я и не переживала. Потому что добрая часть текста — это не рассказ — пересказ, а в пересказе градус всегда занижен.

«Рано или поздно отец всегда нас находил. Кроме того раза». Так и в этот раз нашёл ведь?

«Десятый вал»

Сильно. Изящно. Сюжетно, мастерский финал. Яркие образы героев — они живые, они среди нас. Реалистичный антураж нашего, жуткого и без всяких галлюциногенов, мира. Умеренный в красивостях язык, удачные акценты, отличное чувство юмора. Невозможно не вспомнить «Петровых в гриппе» (особенно после «с ума поодиночке сходят, это только гриппом все вместе болеют»), но этот рассказ понравился мне даже больше. Если совсем честно — я в него безнадежно влюбилась!

«Красная паутина»

Идея «ужасного дара» не нова, но впервые вижу, чтобы она была реализована в жанре спортивной драмы. Оригинально. Правда с футболом я на вы и, вероятно, поэтому не впечатлилась так, как мог бы — читатель-мужчина. Зато тема травмирующих детско-родительских отношений, которая звонко звучит в рассказе, — откликается вне зависимости от пола.

Сюжет — состоялся. Герой — тоже. Причем автор показал не просто фрагментик из его жизни (что мы чаще всего и видим в малой форме), а процесс взросления-изменения-роста, что добавляет тексту веса.

«Санта Муэрте»

Старый (не)добрый «договор со смертью» обыгран нетривиально, ярко — за счёт мексиканского колорита. К чему бы придраться? Первое и главное — это, как мне кажется, ровный, уж больно размеренный темпоритм. Действие то и дело разбавляется мыслями героя (автора) на самые разные темы. Даже когда отрезают пальцы, динамики нет, а есть: «Своей матерщиной мексиканцы гордятся не меньше русских… У меня даже словарик специальный был…» И еще: именовать одного персонажа тремя разными способами (по имени, фамилии и прозвищу) на таком небольшом объеме — возможно, не стоит. Путает.

«Поклонись»

Всё всерьёз. Ладный, живописный мир. Характер героя отлично проработан, внешний образ выписан. Реальные исторические обстоятельства добавляют интересной фактуры. По языку — прекрасно, разве что об слова местного народца, на их специфическом наречии, временами спотыкаешься, не понимая. Но допускаю, что так и задумано. Чего мне не хватило — ужаса героя. Такая дичь вокруг, с самого приезда, а он… «пойдёмте продолжим урок, товарищи!»

«О вас лишь радуюсь»

На уровне языка автором проделана большая работа.

Интересный — пугающий — мир, в котором борцы с нечистью, то есть с уродливыми зверушками, — сами с усами, то есть с собачьими головами.

Сюжет выстроен. Кульминация и финал — сильные.

Пара слов про достоверность. Чтобы убить ни в чем не повинных людей (ладно — существ), нужна сильнейшая мотивация. Нечто большее, чем возможное «увольнение». Можно было бы объяснить этот поступок Дементия его безумием, но безумия в тексте нет, скорее — уныние. «Озарение» в конце — этакое «возвращением к корням» — тоже просит подготовки. Столько лет уничтожал всех этих уродцев, а тут — о, свои. Как-то слишком «вдруг».

Главный герой, увы, сопереживания так и не вызвал. А вот псоглавцы — еще как. Сцены, где Рру зализывает раны Хурра, где он закрывает ее от выстрела своим телом, и вот это — про неродившихся щенков… Тот случай, когда второстепенные персонажи перетянули одеяло на себя.

«Морские пейзажи»

Дневниковая форма выделяет текст среди других, но требует пересказа, а пересказ все же воздействует на эмоции слабее, чем рассказ. И пускай бы пересказывались значимые события, но нет, первая половина текста — классическое бытописание про «снялись с якоря», обгоревшие носы и дублёнки. Что-то необычное начинает происходить только во второй половине текста. Правда что именно, мы так и не узнаём. Возможно, не произошло вообще ничего, кроме болезни главного героя и вызванных ею видений.

Замечательно выписан микромир — эти моря-океаны, корабль. Много деталей, которые делают мир зримым.

И вот эти находки — «Тварь», «по ряду агоний одобрен отвращением», «неудобно писать кровью», «куски зимовщиков» и прочее — за это хочется, как та самая книга, кричать. Кричать автору браво!

«На ногах»

«Русалочка» на новый лад. Можно было бы отнести текст к городскому фэнтези, но абсурдность истории сводит ее, скорее, к страшной сказке для взрослых. С учетом жанра не кажется неуместным, что жители города свыклись с соседством русалок, Денис не переваривает психологов, зато легко отдает самое дорогое в своей жизни целителю, у которого вместо операционного стола диван с пролежнями, доктор без лишних вопросов вручает сестре героя ступни трупа, причем другие элементы ног почему-то не требуются. Да и Ольга в общем-то не осталась в морских глубинах, ее вытащили, при этом «бывает же так, что утонувшие люди возвращаются в другом обличье».

Не уверена, что нужно было давать вот так в лоб объяснение: «он был влюблен в образ, который создал сам себе, а она лишь немного помогла Денису — сделала его счастливым на короткое время». Мы уж и сами поняли.

Губы как «варёные креветки» – супер. И целом конец красочный.

«Огонёк»

Рассказ построен на небезынтересном фантастическом допущении и красочно визуализируется в отдельных сценах. Но непонятного — масса. В чем, например, роль родителей при генерации фантазий? Почему Алиса с мамой не попробовали вскрыть квартиру и найти парня, когда он там сидел в наушниках? Почему именно 17 лет, притом что «Без вас протянет еще лет сто» (слова Алисы про мать) и «Год, два, десять. Никто не знает» (слова отца). С плодами, которые то растут изо рта, то на почве, тоже, кажется, какой-то сбой. Заплутала я и в том, где фантазия, а где реальность, ― уже после «смерти» папы с мамой.

За финальное, про родителей, — спасибо. Трогает, напоминает о важном.

«Птица вещая»

И вновь герой-мальчишка, и вновь тяжелое детство. Травмированная психика героя изобретает любопытный способ защиты — мистическую кукушку, которая помогает устранить сначала агрессивного отчима, а потом и мать-алкоголичку. Или Влад не «ку-ку» и это всё — на самом деле? Как бы там ни было, сделки, где речь идет жизни и смерти, всегда опасны. И расплата ждать себя не заставила. Жутко ожидаемо. И при этом, благодаря финалу, ожидаемо жутко. Чего и требует формат.

«Странные вещи с вершины горы»

Финал вроде бы сделан, но мне его не хватило. Не хватило и логики. Начиная с — почему отец, отправляя дочь в такое место, не предупредил обо всем, что может случиться. Заканчивая — как маленькая девочка, до этого не имевшая дело с чудищами, то есть находящаяся в новой, крайне стрессовой ситуации, вот так «на лету» разобралась с магическими предметами: разгадала механизм их действия и применила в деле. Есть и неточности в деталях, например «до следующего года» и «год жизни» — не одно и то же. В целом рассказ хороший, особенно описание локаций — они зачаровали.

«Чёрная аркада»

Автор явно знает, о чем пишет. Моя эрудиция в области игровой индустрии заканчивается где-то на уровне тетриса, но это чтению не помешало. В тексте нет ничего лишнего и даже есть немного любви. Опять тема «дети-родители», но в неожиданном ракурсе. Финальный твист — сильный. На мой взгляд, один из лучших рассказов в финале.

«Юрка»

Многое из важного осталось за кадром. Например, почему Тимоша вдруг решил убить героя, он тоже из проклятых? Почему все эти проклятые друг друга раньше не переубивали (или с отчаяния, или по договоренности)? И проклятье — что, так легко передается: проронил неосторожное словцо — и готово? И еще, странное. Мать рассказывает Юрке в больнице о случившемся, уже когда он идет на поправку и ест бульон — то есть герой не только что очнулся. Явно ведь мать не впервые навестить зашла. Почему они раньше не обсудили всё?

Страшно, но только местами. Вот сцена с собаками — прямо очень. До сих пор перед глазами…